Ок-но   ::   Дегтярев Максим

 — Кряхтя, он растянулся на постели, укрылся одеялом. — Ты прав, надо выспаться, — продолжал приговаривать Бриккер. — А нас ты больше не обманешь… Надо же, пять наносекунд…

Он хихикнул и подтянул одеяло.

В семь утра Милн очнулся.

«Какого черта я позволил себе спать сидя, — подумал он, — шея затекла, голова потом трещать будет.»

Кардиограф пищал тоскливо и заунывно. Прямая линия на экране. Морщась от боли, Милн поднялся с пола и зачем-то пощупал у Бриккера пульс. Рука была холодной и странно податливой. Милн прошел в первый отсек медицинского блока. Вересов сидел в кресле, рука свисала мимо подлокотника. Милн откатил кресло к стене, себе взял вращающийся стул и устроился перед электронным микроскопом. Пробы тканей, пораженных вирусом, были приготовлены еще вечером, но у него не хватило сил посмотреть их — перед глазами все плыло. Сейчас он ощущал необыкновенный прилив энергии и какую-то особенную ясность, наполненную предчувствием близкого открытия.

Несколько минут он настраивал микроскоп.

«Не может быть!»

Он встал, походил взад-вперед по отсеку, снова сел за микроскоп. Через минуту оторвался, оттолкнулся от стола и поднял ноги. Вращающийся стул сделал оборот. Милн поморгал и прильнул к окуляру.

Дверь в медблок с шорохом отворилась.

— А, вот и ты, — сказал он вошедшему белому скафандру, — иди сюда, смотри, я кое-что обнаружил. Иди, иди, не бойся, ты ж в скафандре! Сравни, слева наш старый добрый вирус Пака, а справа — черт знает что!

Человек в биозащитном скафандре ни слова не говоря подошел и посмотрел в микроскоп.

— Убедился? — спросил Милн и довольно потер руки.

Скафандр качнул головой.

— Надо немедленно сообщить на Терминал, — деловито продолжал Милн. — А Рассвел-то был прав… И почему ему не поверили… Напишу-ка я сначала ему. Он обязан узнать первым.

Милн принялся выстукивать текст послания.

«Уважаемый профессор Рассвел…» — такими словами начиналось послание.

Человек в скафандре обеспокоено смотрел, как на экране возникают слова. Приняв наконец решение, он посмотрел по сторонам. Его взгляд упал на шнур переносной лампы. Он поднял лампу, шнур вытянулся еще на полметра.

— Зачем… — Милн хотел спросить, зачем его коллега поднял лампу.

Человек в скафандре быстрым движением набросил шнур на шею Милну и стал затягивать.

Милн сопротивлялся. Руки колотили по столу, клавиатуре… Лежавшая рядом с микроскопом клеенчатая салфетка соскользнула на пол. Под нею лежал хирургический скальпель. Человек в скафандре подумал, что если бы он знал, что на столе лежит скальпель, то воспользовался бы им. Он удвоил усилия. Милн продолжал размахивать скальпелем, но силы, отпущенные болезнью перед тем, как окончательно добить его, подходили к концу. В последнее мгновение перед смертью он подумал, что Бриккер, вероятно, умер счастливым.

Человек в скафандре перестал стягивать шнур. Он тяжело дышал — биолог задал ему хлопот. Милн сидел в той же позе, что и Вересов в кресле у стены. Даже правая рука, выронив скальпель, свесилась точно так же. Вот только у Вересова не было красно-синего следа на горле.

На полу расплылась кровяная клякса. Еще одна.

Откуда кровь?

Убийца почувствовал жжение в правой руке. Он выругался. Милн все-таки задел перчатку. Из прорези капала кровь.

Он бросился к шкафу с медикаментами. Если скальпель был заражен, дезинфекторы не помогут. Где же коагулятор… Вот он. И еще анестетик…

Расстегнул скафандр, высвободил правую руку. Пальцы и тыльная сторона ладони были в крови. Ввел обезболивающее. Сжал зубы и приложил к порезу коагулятор.

Раз, два, три… хватит.

Он перевел дух. Огляделся. Взгляд упал на экран компьютера. Он подошел ближе.

Проклятье!

Наверное, Милн все же успел нажать на ввод.