Лев пустыни   ::   Островский Виктор

Он знал только то, что сказал Брэд: ни в коем случае не забывать перед началом передачи передвигать эту пипочку на одно деление вправо. Потом Шейби составил шифровку. Это занятие тоже казалось ему ужасно таинственным. Он мог закодировать сообщение объемом до двухсот слов, а черный ящичек превращал текст в один-единственный импульс и посылал туда, где его ждали. Поэтому засечь передатчик было практически невозможно.

Сообщение звучало следующим образом:

« От Шейби:

1. В Европе организуется новая террористическая группа;

2. Ее возглавляет палестинский офицер просирий-ской ориентации, псевдоним – Фокс;

3. Акция планируется в ближайшее время;

4. К деятельности террористов подключился бывший сотрудник восточногерманской Штази (который, весьма вероятно, имеет своего агента в Мос-саде);

5. Дальнейшая информация – через несколько дней;

6. В ближайшее время буду в Европе. Пришлю подтверждение;

7. Ожидаю сообщения о гонораре за информацию;

8. Конец х конец .»

Шейби нажал другую кнопку, и на жидкокристаллическом экране, расположенном над миниатюрной клавиатурой, стали появляться слова. Убедившись, что сообщение получилось ясным, четким и полным, Шейби уложил «калькулятор» обратно в предназначенную для него ячейку тайничка и соединил черным проводом с другой панелью, после чего нажал желтую кнопку. Маленький «калькулятор» начал кодировать и конденсировать текст, готовя его к передаче. Затем Шейби вынул из третьего отделения миниатюрную спираль. Раскручивая ее, он вышел на небольшой полукруглый балкон. Здесь Шейби прикрепил расправленную проволоку к железной кованой балюстраде, которая вместе с проволокой должна была выполнить функцию антенны.

Он на минуту задержался на балконе, глядя на раскинувшийся-перед ним Дамаск, тонувший в дрожащем мареве знойного сентябрьского вечера. Вдали, на западе, виднелись изящные очертания гор Ливана; над ними возвышался пик Маунт-Хер-мон, увенчанный белой короной снега и напоминающий застывшую волну с пенным гребнем. От всей этой картины веяло прохладой и умиротворением.

Шейби бросил взгляд в глубь комнаты. На одной из панелей передатчика замигал зеленый огонек. Это был сигнал, что можно выходить на связь. Шейби быстро вернулся в комнату, нагнулся и нажал на красную кнопку. Сама передача длилась менее секунды.

Первая часть сеанса связи закончилась. Теперь надо было ждать две бесконечно долгие минуты, пока вновь не загорится зеленая лампочка, а потом повторить передачу.

«Нужно быть уверенным, что сообщение принято», – объяснял Брэд.

Шейби ждал.

Звук громко хлопнувшей двери подействовал на его уже и так переполненный адреналином организм как ледяной душ. Шейби с головы до ног покрылся холодным потом. Он был не в состоянии пошевелиться. Перепуганный и дрожащий, как мышь, он не сразу осознал, что это захлопнулась дверь соседней квартиры, а из-за тонких, словно картонных стен казалось, будто шум доносится из его собственной прихожей.

Шейби поспешно нажал на красную кнопку, и через секунду передача была закончена. Шейби быстро смотал проволоку и спрятал все части передатчика в тайничок. Тихий щелчок возвестил, что Шейби снова в безопасности.

Поставив столик на место, Шейби рухнул на кровать, словно марионетка, у которой внезапно перерезали все нитки. Лежа навзничь, он мысленно перенесся в другую страну и другое время, не такое уж далекое, хотя все, что случилось тогда с Шейби, происходило как будто в какой-то совершенно иной жизни.

Рим.

Шейби отдал бы все на свете, чтобы вернуться в этот город. Сириец думал о Кэролайн, о ее гладкой молочно-белой коже и длинных пушистых волосах цвета липового меда. При воспоминании о ее великолепных, возбуждающих формах у него даже появилась резь в паху.