Лёд   ::   Макбейн Эд

Она шла характерной походкой танцовщицы – вразвалочку, ступая по-утиному. Она стала танцовщицей, когда ей исполнилось девять, – шестнадцать дет назад, включая четыре года выступлений с балетом «Садлерз-Веллз» в Лондоне. В ту пору она жила с гобоистом – молодым человеком, который никак не мог понять, почему танцовщицы так грациозны на сцене и почему так неуклюжи в быту. Быстро шагая, она улыбалась своим воспоминаниям, думала про Лондон, глупо скучая по его мокрой и хмурой зиме – зиме без упрямого холода, который сжимал своей ледяной хваткой этот город уже много месяцев. Сейчас был февраль. До весны оставалось чуть больше месяца. Но когда же наступит весна? Она стала отсчитывать шаги – столько-то шагов до угла, столько до следующего угла, там обождать у светофора, пять-шесть-семь-восемь, снова шагаем, полы ее серого пальто развеваются на ветру, вокруг кружится колючий снег, сквозь него бледно мерцает неоновая реклама на крышах.

До полуночи оставалось десять минут, когда она добралась до угла своего квартала.

В этом городе районы очень сильно отличались друг от друга. В десяти кварталах отсюда, в сторону центра, было бы крайне небезопасно стоять на углу, ожидая автобуса поздним вечером. Но здесь, на расстоянии всего полумили от театра, квартал между Стем и Ласситер был безопасным. До ее дома оставалось всего два здания, когда из темноты появился человек.

Она не видела его, но почувствовала чужое присутствие, и остановилась. У него в руке был пистолет. Ее охватил ужас. Она открыла рот, но не успела крикнуть, позвать на помощь или попросить пощады. Пистолет выстрелил, боль обожгла – пуля пробила тело под левой грудью. Она упала навзничь, на заснеженный тротуар. Кровь вытекала из раны и расползалась по серому пальто.

Убийца стоял и смотрел на нее.

Затем он бегло огляделся.

Затем наклонился и дважды выстрелил ей в лицо.

* * *



На белом снегу в сером окровавленном пальто лежала девушка.

Все еще шел снег. У тротуара припарковалась патрульная машина – красные блики проблескового сигнального фонаря падали на окровавленный снег. Два детектива из Мидтаун-Ист разглядывали убитую. Позади них двое патрульных, которые первыми ответили на вызов, устанавливали деревянные полицейские баррикады и картонные таблички: «Место преступления». Одного из детективов звали Генри Левин, он работал в полиции уже двадцать пять лет. Не мигая, смотрел он на изуродованное лицо девушки. Его напарнику было двадцать восемь. Он служил полицейским шесть лет и только недавно получил звание детектива третьей степени. Пластиковая карточка, пришпиленная к лацкану плаща, свидетельствовала, что зовут его Ральф Кумбс. На цветном фото под пластиком он был похож на мальчишку.

– Никогда ни с чем подобным не сталкивался, – сказал он.

– Да, – сказал Левин.

– А ты?

– Да-а, – потянул Левин. Он поглядел через плечо на двух патрульных, что устанавливали баррикады. Брус никак не ложился на рамы. Патрульные ругались.

– Вы долго еще будете возиться? – обратился к ним Левин.

– Эта штука никак не встает, – отозвался один из патрульных.

– Все лицо ей отстрелил, – покачав головой, сказал Кумбс.

– Подойдите сюда на минуту, – позвал патрульных Левин. – Ваши баррикады подождут.

Более крупный патрульный оставил упрямый брус партнеру, подошел к детективу и встал, уперев руки в бока.

– Кто заявил об убийстве? – спросил Левин.

– Один парень, он шел домой с работы. Живет в том же доме.

– Как его зовут?

– Не знаю. Фрэнк! – крикнул он партнеру. – Ты записал имя того парня?

– Какого парня? – крикнул в ответ партнер. Ему наконец удалось закрепить брус на рамах. Отряхивая перчатки, он подошел к детективам. – О каком парне вы говорите? – спросил он.

– О том, кто сделал заявление, – ответил Левин.