Любитель конфет   ::   Гарднер Эрл Стенли

Однако его рассказ показался полицейскому каким-то странным.

Сержант выругался в трубку:

— Бивер, ты выпил?

— Нет, сэр, клянусь, ни глотка. Поезжайте и сами посмотрите, если не верите мне. Говорю вам, он спятил! Заставил меня выключить отопление. Утверждает, что по его непонятно какому теплосберегающему календарю сейчас июль. Удостоверьтесь сами.

— Клянусь всеми святыми, именно это я и сделаю! — завопил сержант Экли. — Причем немедленно!

Лестер Лейт сидел в кресле, до макушки укутавшись в меховую шубу, как вдруг кто-то нетерпеливо и громко забарабанил в дверь. Лейту пришлось встать и открыть ее…

Перед ним стоял сержант Экли.

— Привет, Лейт. Был тут, понимаешь, рядом и решил заскочить.

Лестер Лейт поплотнее запахнул теплую шубу:

— Это официальный визит, сержант?

— Ну… не совсем, — замялся Экли.

— У вас есть ордер на обыск или арест?

— Господи, конечно нет. Говорю же вам, я заскочил просто проведать…

— Прекрасно. Значит, это всего лишь светский визит. Так проходите же, сержант, проходите и садитесь… Да, для июля холодновато, — продолжал хозяин, посмеиваясь.

— Даже не помню, когда у нас в последний раз было такое холодное лето…

Экли заморгал и растерянно посмотрел на Лейта:

— Холодное лето? Сейчас зима, черт побери!

Лестер Лейт расплылся в счастливой улыбке:

— А знаете, вы правы. Просто я не успел еще рассказать вам о моей новой теплосберегающей идее. Полная аналогия с удлинением светового дня. То есть все зависит от чисто психологических факторов. И все вполне логично. Видите ли, — не спеша продолжал Лестер Лейт, — как и всякая великая идея, она незамысловата. Например, мы удлиняем световой день простым переводом стрелок часов. Соответственно, я достигаю того же в отношении тепла… просто передвигаю вперед календарь. Отрываю восемь месяцев, и мы оказываемся в июле! Потрясающе просто и понятно!

Сержант Экли ошалело смотрел на него.

— Вы спятили, — наконец произнес он. — Здесь можно окоченеть от холода. Вы превратитесь в ледышку, сидя в комнате с открытыми окнами. Ведь на улице ниже нуля. — Он сдвинулся на краешек стула. Чуть помолчав, спросил: — Ну и как там насчет этих конфет?

— Не более чем догадка, сержант. Я тут размышлял о том злополучном ограблении мистера Милса. И мне пришла в голову мысль: а не мог ли преступник спрятать драгоценности в конфетах?

— Соответственно, вы послали камердинера купить эти конфеты, — продолжил сержант. — А вам не пришло в голову, что вы можете оказаться в щекотливом положении, если в них действительно окажутся ворованные рубины?

Лестер Лейт довольно улыбнулся:

— Конечно же, сержант. Именно поэтому я послал к вам своего камердинера и получил письменное разрешение полиции покупать все, что заблагорассудится.

Брови сержанта сошлись в одну полосу.

— Но это было ошибкой, — невозмутимо продолжал Лейт. — Спрятать камни таким образом невозможно. Отведайте конфетку, сержант.

Лестер Лейт протянул ему коробку. Экли взял конфетку и, прежде чем положить в рот, внимательно осмотрел ее донышко. Несколько секунд сержант вертел конфетку в пальцах, откусывал, не торопясь, кусочек за кусочком, кусочек за кусочком… Внезапно он напрягся и бросил недоуменный взгляд на свои пальцы.

— Что случилось? — вежливо поинтересовался Лестер Лейт.

Но сержант уже бежал к двери…

— Вы дьявол! — выкрикнул он на бегу. — Хитрый чертов дьявол! — И громко хлопнул дверью.

Экли буквально протаранил тайного агента на мостовой у самого дома.

— Лейт не сумасшедший, — чуть отдышавшись, сказал сержант. — Уж не знаю, какую игру он затеял, но, похоже, что-то очень и очень хитрое.

Бивер, с головы до ног увешанный покупками, недоуменно заморгал.

— Вы что, тоже того? — спросил он.