Охотник за смертью: Война   ::   Грин Саймон

Она сказала ему в лицо, что он лжец и самозванец. Улыбка Джека не погасла, и он ответил, что надеется получить шанс доказать ей свою подлинность. Хэйзел ответила ему, что если он до нее пальцем дотронется, она заставит его этот палец съесть. Молодой Джек еще более добродушно рассмеялся и сказал, что она очень хорошеет, когда сердится. После чего Оуэну пришлось держать Хэйзел, пока из ее глаз не исчезла красная пелена ярости.

Второй из вошедших была эспер, известная как Безумная Дженни. Она пробилась в группу, летевшую на Мист, на том основании, что планета, населенная в большинстве своем беглыми эсперами, захочет увидеть последнего человека, в котором проявилась Матер Мунди, Мать Всего Мира, человека, который в одиночку сделал возможным великий побег эсперов из Червивого Ада. На первый взгляд в Дженни не было ничего особенного. Приземистая, белобрысая, с бледным невыразительным лицом, на котором выделялись пронзительные голубые глаза. У нее был широкий рот и блуждающая улыбка, демонстрировавшая больше зубы, чем веселье. Голос ее был резок и неприятен: она сорвала его постоянными воплями в мрачных камерах Девятого Уровня.

До того как Подполье послало ее секретным агентом в Червивый Ад, она была обычным эспером. Но с тех пор как ее коснулась Матер Мунди, Безумная Дженни стала эспером величайшей силы. Вокруг нее разве что воздух не потрескивал; и все это ощущали почти физически. Когда-то она была обыкновенным телепатом, теперь же ей были доступны все возможности эсперов — а это считалось невозможным, хотя ни у кого пока не хватило глупости сказать об этом Безумной Дженни. Наоборот, у всех хватало ума держаться от нее подальше.

Она уважала Оуэна и Хэйзел за силу, которую они придали Восстанию, но им трудно было ее понять, поскольку она могла в середине фразы превратиться из сравнительно нормальной Дженни в совершенно не имеющую тормозов Безумную. Они пытались ее извинить. Ведь она добровольно вызвалась отправиться на Девятый Уровень, а Червивого Ада хватило бы, чтобы сломить кого угодно. Зато утешало, что она тоже не доверяла Молодому Джеку. Может быть, потому, что не любила конкурентов в борьбе за всеобщее внимание.

На секунду она задержалась в дверях, чтобы убедиться, что все на нее смотрят, а затем резко бросилась через всю комнату к единственному пустому креслу и опустилась в него с таким видом, словно это был трон. Молодой Джек Рэндом остался, вполне естественно приняв героическую позу. Дженни его величественно игнорировала.

— Сколько нам еще осталось до Миста? — спросила она ледяным тоном.

— Не начинай снова, — ответил Оуэн. — Даже с новым двигателем все равно нужно время, чтобы добраться с одного конца Империи на другой.

— На самом деле мы вышли на орбиту вокруг Миста уже почти двадцать минут назад, — прожужжал Оуэну в ухо Озимандиус.

— Что? — в ярости спросил про себя Оуэн. — Почему бортовой ИР мне не сказал?

— А ты не дал ему такого приказа. В конце концов, он куда примитивнее меня.

— Ладно, а ты почему не сказал мне, что мы прилетели?

— Кто, я? А я мертвый, ты забыл? И отнюдь не собираюсь соваться туда, куда меня не приглашают.

Оуэн подавил тяжелый вздох и посмотрел на своих соратников.

— Очевидно, мы в настоящий момент находимся на орбите около этой планеты. Пока что никто в нас не стреляет. Хэйзел, ты знаешь этих людей лучше всех нас. Включись в систему связи и узнай, какую астрономическую цену они собираются взять с нас за посадку на этот раз.

Хэйзел что-то буркнула и поднялась из своего кресла без всякого энтузиазма. Из-за тяжести пистолетов, которые она на себя нацепила, этот процесс потребовал от нее определенных усилий и некоторого времени.