Пагода благоуханий   ::   Парнов Еремей Иудович

Лишь однажды, когда машина выехала на перекресток, перед ним открылась манящая сутолока туземной улицы с ее магазинчиками и фруктовыми лавками в нижнем этаже, столпотворением велорикш, пестротой зонтов и бумажных фонариков.

Они проехали вдоль мутно-зеленого, как нефрит, озера, посреди которого виднелся остров с многоярусной пагодой. Женщины стирали белье, мальчишки удили рыбу. Звенел, покачиваясь на поворотах, обвешанный людьми трамвай. В зарослях ив пряталась еще одна пагода с чешуйчатой крышей, на гребне которой колючие драконы целовали солнечный круг. Фюмролю показались до странности знакомыми и эти извилистые чудовища на крыше, и горбатые мостики над темной водой, и скрюченные шелковистые ивы. Промелькнули миртовые кусты, белые ворота, которые стерегли причудливые воины и неестественно желтые тигры, блеснуло загадочное золото иероглифов на красном лаке. Где, в каком заколдованном сне он мог видеть все это?

«Ситроен» остановился перед высоким забором. Проверив документы, сержант военной полиции вернулся в будку и включил рубильник. Створки ворот стали медленно раскрываться. Шурша по влажному гравию, машина въехала под навес. Дворецкий в жемчужно-сером камзоле и парике с буклями мельком взглянул на визитную карточку и, взмахнув жезлом, торжественно провозгласил:

— Майор Валери-Гастон маркиз де Фюмроль!

Только гулкое эхо было ему ответом.

Губернатор принял гостя в домашней куртке, расшитой брандебурами, и сразу же провел в личные апартаменты, где в отделанной мореным дубом столовой резко белел накрытый на две персоны стол.

— Я забыл спросить о ваших вкусах, — улыбнулся генерал, разворачивая салфетку. — На всякий случай мой повар приготовил пулярку по-бресски и несколько сравнительно безопасных туземных блюд. Вы хорошо переносите острое?

— Вполне, — наклонил голову Фюмроль, опуская портфель у своего кресла. — Благодарю вас, мой генерал. — Он ответил несколько принужденной улыбкой. — Пусть мои вкусы вас не смущают. Я не страдаю гастрономическим консерватизмом.

— Хорошо сказано! — потер пухлые ручки Катру и вдруг сверкнул на гостя хитрым, понимающим глазом. — Я все знаю, маркиз… — Он отпил глоток минеральной воды и постучал по бокалу тщательно подпиленным ногтем. — Как видите, и к нам доходит «виши».

Фюмроль позволил себе вежливо поднять брови. Двусмысленная шутка генерала в равной степени намекала и на поставки минеральной воды, которые, очевидно, не могла прервать даже проигранная война, и на новые веяния в политике маршала Петэна.

— Вы уже три недели в пути, — как ни в чем не бывало продолжал Катру, — и очень торопитесь, потому что в портфеле у вас важные бумаги. Но что они значат, если в душе безверие и тоска? К тому же вы скверно выспались, — заметил он, пряча улыбку. — И, видимо, еще не научились уничтожать москитов под сеткой.

— От вас ничто не укроется, мой генерал. — Фюмроль принял более свободную позу.

— Да-да, чувствуйте себя как дома, милый маркиз. — Катру покровительственно кивнул. — И не судите меня строго за болтовню. Дела подождут. Нам некуда торопиться, потому что наш поезд давно ушел. Мы знаем друг друга достаточно давно и можем позволить себе несколько минут откровенности. Тем более, что хорошая еда располагает к остроумной беседе. — Он позвонил в серебряный колокольчик. — И вообще, гостя принято прежде всего накормить. Вы же порядком проголодались.

— Я бы этого не сказал.

— Пустое, мой друг. Золотистый чай, который вы, наверное, отведали, встав ото сна, очень способствует выделению желудочного сока. Меня не проведешь.

— Сдаюсь, ваше превосходительство. — В знак капитуляции Фюмроль выдернул из кольца салфетку.

— Что ж, мой друг, вы лишь следуете примеру пославшего вас правительства, — нарочито кротко проворковал Катру и, подняв голову, оглядел Фюмроля тяжелым изучающим взглядом.