Попутчики   ::   Ли Танит

---------------------------------------------

Танит Ли

Попутчики

АВИЛЛИДА

Ночь, когда пала Авиллида, была ночью крови и багряных пожаров.

Это был последний город по эту сторону Большой Реки, — финал долгого осеннего похода, совершенного по приказу короля. Деревья торчали черные и бесплотные, словно старые скелеты, когда отряды шли с юга вверх по течению; на блеклом небе затаился снег. Король и его вельможи решились на осаду, и среди людей царило недовольство. Солдаты на корточках сидели у своих костров, офицеры громко говорили за вином в своих палатках. Молва следовала за армией по грязным колеям, пробитым телегами, и вдоль разоренных дорог, тихая, но со своей особой настойчивостью, в то время как город за городом падал перед королем, и полоса битв отодвигалась все дальше на север.

В ту ночь, когда должна была пасть Авиллида, нечто нависло над лагерем, как туман. Господин Авиллиды, по Слухам, находился в союзе с силами, тьмы.

Хейвор из Таона сидел у костра один, когда наступили ранние сумерки. Был второй день осады, как и все. Солдаты и он настроился на долгое ожидание. Глухое чувство бессмысленности нависло над ним — чувство, связанное с пустотой надвигающейся зимы, но прежде всего с его собственным, отрезвлением в отношении войны, в которой он участвовал уже два года.

Хейвор был чужеземцем, пришедшим с той стороны Большой реки, высокий, стройный, долговязый, с темно-пепельными волосами и желто-коричневыми глазами сокола, которые обеспечили ему соответствующее прозвище среди солдат. Будучи моложе многих, он получил я начале осеннего похода командование, хотя и не бог невесть какое, над одним отрядом. Ему исполнилось всего восемнадцать, а он уже носил изображение медведя — знак короля — и отдавал приказы тридцати солдатам. Неплохое начало для человека, которому захочется подниматься ступень за ступенью в королевском войске. Для нет в этой войне все складывалось удачно, но вонь, картины разрушений и крики боли, тянувшиеся за ней как стервятники, наполняли его горечью. Да, Хейвор умел сражаться. И убивать. Он боялся смерти — как и другие, ему просто удавалось забывать о ней во время сражения. Но вид последних курящихся дымом руин произвел в нем странный переворот. Он больше не видел смысла в войне; это происходило, видимо, оттого, что он дрался не для себя, а для короля, не понимая истинной цели.

Родные Хейвора давно умерли; он их едва помнил. Говорили, что их забрала чума, сам Хейвор попал в один из больших, руководимых священниками сиротских домов на севере. Мало хорошего было в том месте, где множество бездомных детей жили без всякой ласки. К десяти годам Хейвор прошел огонь, воду и научился пробиваться в жизни сам. Он, поработал купеческим посыльным, учеником в пекарне, качал меха в кузнице, был перевозчиком на реке, продавал лошадей на восточных рынках, а став старше, намного умнее и жестче, нанялся в войско короля.

Неподалеку, в лощинке между деревьями, сыпали ругательствами и шумели за пивом его люди, но в их смехе был странно неестественный оттенок.

— Ага, — сказал кто-то за его спиной, — сегодня вечером ты выглядишь мрачным соколом, Хейвор!

Голос был легкий, благодушный, но Хейвору он не нравился. Фелуче, назначенный его заместителем, подкрался как тень. Манера его речи всегда была вежливой, с налетом иронии. Фелуче был сыном торговца сукном, с юга, и всегда внимательно следил за тем, чтобы быть на виду, так как считая себя чем-то особенным. Обойдя вокруг костра, Фелуче, улыбаясь, стоял перед Хейвором, двумя пальцами зацепив ремень, — элегантный, приятного вида, белокурый и, вероятно, надменный. Он возбуждал в Хейворе горькую ненависть, которую юноша всегда старался подавить, так как подлинной причины назвать не мог.