Маленький плут и няня   ::   Макбейн Эд

Аннотация: С присущей ему точностью наблюдении автор исследует криминальную среду как специфический срез современного американского общества. В романе «Голова лошади» он описывает мир хастлеров — профессиональных игроков в азартные игры и спортивные состязания.

---------------------------------------------

Эд МАКБЕЙН

МАЛЕНЬКИЙ ПЛУТ И НЯНЯ

Глава 1

БЕННИ НЭПКИНС

Эта пятница в августе выдалась просто чудесной — подобных летом в Нью-Йорке бывает не так уж много. Она напомнила Бенни Нэпкинсу о старых добрых временах в Чикаго. Дело было в шестидесятых, он тогда еще и не думал о том, чтобы перебраться в Нью-Йорк. Конечно, скучал он не по ночам в Чикаго, нет, благодарю покорно! Сказать по правде, ночи он вспоминал с содроганием — да и что приятного в том, чтобы мертвой хваткой цепляться за тросы, тянувшиеся к зданиям контор и офисов, иначе тебя, того гляди, размажет в лепешку прямо по Мичиган-авеню! Кому, к дьяволу, понравится такой ветрище?! Но он еще не забыл, да и вряд ли когда-нибудь забудет, летние деньки, когда человека так и тянет читать стихи, нежный ветерок, дующий с озера, бренчание гитар и шумные праздничные шествия.

Впрочем, что толку сейчас предаваться воспоминаниям? Прошлое осталось в прошлом. К чему с тоской вспоминать прошлое, когда прямо сейчас можно наслаждаться великолепием чудесного августовского дня, таять от счастья, глядя в голубые, как летнее небо, глаза Жанетт Кей, казавшиеся синими на фоне изумрудно-зеленой листвы деревьев?

Он любовался деревьями через ветровое стекло красного «фольксвагена». «Не думал, что увижу я, — давно забытые строки вдруг сами собой всплыли в его памяти, — столь дивное виденье». Вдавив в пол педаль газа, он машинально бросил взгляд на зеркальце заднего вида. Не тот это был день, чтобы портить его объяснением с каким-нибудь олухом из дорожной полиции. Только не сегодня, нет, сегодня он не мог позволить себе такую роскошь, как дать возможность какому-нибудь представителю закона нарушить его планы. «Не сегодня», — как заклинание повторил он.

Потому что сегодня позвонила Нэнни [1] и сказала, что стряслась беда.

— Что еще за беда? — спросил он.

— Настоящая беда, — ответила она.

— Да, да, понимаю, но в чем все-таки дело?

— Только не по телефону.

— Если не можешь объяснить по телефону, для чего тогда звонишь?

— Попросить, чтобы ты сейчас приехал сюда.

— Я еще в постели, — проворчал Бенни. — Между прочим, сейчас еще ночь.

— Сейчас половина десятого утра!

— Жанетт Кей еще спит. Бог свидетель, Нэнни, она спит в моей постели!

— Ну так что с того?

— А то, что не может же мужчина вот так, ни с того ни с сего вылезти из постели среди ночи и испариться, даже не сообщив своей возлюбленной, что уходит!

— Так разбуди ее и скажи, — резонно предложила Нэнни.

— Ну уж нет! Я хочу, чтобы она как следует выспалась.

— Тогда оставь ей записку.

— Жанетт Кей не станет ее читать.

— Почему?

— Она не любит читать.

— Оставь совсем коротенькую.

— Все равно не станет. Даже коротенькую.

В трубке повисло тяжелое молчание. И потом Нэнни на исключительно правильном английском, которым пользовалась только в тех редких случаях, когда желала напомнить своему собеседнику, что покинула Лондон всего лишь пару лет назад, вдруг произнесла:

— Уверена, мистер Гануччи, когда вернется, с немалым интересом услышит, что один из его наиболее близких друзей отказался помочь, когда его просила об этом няня его сына.

И вновь воцарилось молчание.

— Ладно, — проворчал Бенни, — сейчас приеду. Только оденусь.

— Да уж, пожалуйста, — ответила Нэнни и бросила трубку.