Последний единорог   ::   Бигль Питер

Ни одно из населяющих ночь существ не любит железа, и хотя Она могла терпеть его присутствие, убийственный запах железа, казалось, превращал ее кости в песок, а кровь в дождевую воду. Прутья ее клетки, должно быть, были заколдованы -- они все время переговаривались друг с другом бессмысленными когтистыми голосами. Тяжелый замок хихикал и скулил, как сумасшедшая обезьяна.

-- Кто это там? -- повторил волшебник слова Мамаши Фортуны. -- Кто это там, в клетках? Скажите мне, что вы видите.

Железный голос Ракха звенел под нависшим низким небом:

-- Привратник преисподней. Как видите -- три головы и плотная шуба из гадюк. В последний раз на земле был во времена Геркулеса, вытащившего его на свет божий под мышкой. Мы выманили его сюда деньгами. Цербер. Посмотрите-ка в эти шесть красных жуликоватых глаз. Настанет день -- и вы, должно быть, вновь увидите их. А теперь -- к Змее Мидгарда. Сюда.

Сквозь прутья Она смотрела на животное в клетке и не верила глазам.

-- Ведь это всего лишь собака, -- прошептала она, -голодная несчастная собака с одной головой и облезлой шерсткой. Как же они могут принять ее за Цербера? Может, они слепы?

-- Глядите внимательнее, -- сказал волшебник. -- А сатир, -- продолжала Она. -- Сатир -- это обезьяна, старая хромая горилла. Дракон же -- просто крокодил, который скорее будет поглощать рыбу, чем извергать огонь. А великий мантикор -- это лев, очень славный лев, но не более чудовищный, чем все остальные звери. Я ничего не понимаю.

И словно ее глаза привыкли к темноте, она стала замечать еще по фигуре в каждой клетке. Гигантами возвышались они над узниками "полночного карнавала", из которых они вырастали как кошмарное видение из породившего его зерна истины. Мантнкор с голодными глазами и слюнявым ртом изгибал хвост с ядовитой колючкой, пока она не оказалась у него над ухом, но был в клетке и лев, удивительно малый рядом с мантикором. И все же оба они составляли единое целое. От удивления она топнула ногой.

То же было и в других клетках. Тень дракона открывала рот и, шипя, выбрасывала безвредный огонь, заставляя зевак задыхаться и ежиться от страха; опушенный змеями сторожевой пес Ада выл в три голоса, призывая разорение и погибель на головы тех, кто его предал: хромой сатир подозрительно близко подбирался к решетке, лукаво обещая молодым девушкам невероятное наслаждение, сейчас же, здесь, на людях. Крокодил же, обезьяна и печальная собака таяли рядом с призраками и становились смутными тенями даже в неподдающихся обману глазах единорога.

-- Какое странное колдовство, -- мягко промолвила Она. -В нем больше сходства, чем магии.

Волшебник рассмеялся с удовольствием и явным облегчением.

-- Хорошо, действительно, хорошо сказано. Я знал, что старое пугало не обманет вас своими грошовыми чарами. -- Его голос стал твердым и таинственным. -- Теперь она сделала свою третью ошибку, -- сказал он, -- и это по крайней мере на две ошибки больше, чем может позволить себе старая фокусница. Время близится.

-- Близится время, -- будто подслушав, говорил толпе Ракх, -- Рагнарок. В этот день падут боги, и Змея Мидгарда извергнет море яда на великого Тора, и падет он как отравленная муха. А пока змея ждет судного дня и грезит о будущем. Не знаю, может, все будет и по-другому, порождения ночи -- пред ваши очи.

Клетку заполняла змея. Не было ни головы, ни хвоста, лишь волна черноты катилась от одного края клетки к другому, не оставляя места ничему другому, кроме своего чудовищного колыхания. И только единорог видел свернувшегося в середине клетки мрачного боа, быть может, лелеявшего мысль о собственном судном дне над "Полночным карнавалом". Но в тени змеи очертания его были призрачны и неясны.