Мародеры   ::   Влодавец Леонид

У ворот, правда, дежурил милицейский «уазик», под небольшим навесом покуривали несколько бойцов в кожаных куртках. Они дожидались полуночи, когда после закрытия дискотеки могли возникнуть «трения» среди разогревшихся юношей.

Пробежав створ ворот, Макар и Ежик перешли на шаг и стали делать упражнения на расслабление мышц.

— Привет чемпионам! — окликнул их из-под навеса один из милиционеров с погонами старшего лейтенанта. — Сегодня что-то мало побегали. Я замерил — час двадцать. А то все по два часа тренировались…

— Погода уж больно дрянная, Володя, — по-приятельски ответил Макар, — мы любители, для здоровья бегаем, не радикулит наживаем.

Макар с Ежиком направились к белой «шестерке», стоявшей недалеко от навеса.

— Вы там осторожней, мужики! — напутствовал их старлей. — На Индустриальной какого-то туза с охраной завалили. Троих сразу. Бандюки по городу мотаются на зеленых «Жигулях». На них уже «сирену» запустили. Они наверняка захотят машину поменять, так что осторожней, не нарвитесь.

— С оружием, бандюки-то? — заинтересованно спросил Макар.

— Хрен его знает, автомат вроде бы бросили, но вполне могут еще пушку иметь.

— Спасибо, что предупредил, — сказал Макар вполне серьезным тоном.

Когда «шестерка» откатила от ворот парка, Ежик усмехнулся:

— Ни фига себе, менты! Синий «Москвич» от зеленых «Жигулей» отличить не могут!

— Да нет, они-то могут, а вот свидетели не могут. Темно же! Я ведь специально останавливался так, чтоб в тень от «Мерседеса» попасть. Она же наискось лежала, тень-то. И тебе указал точку там же по той же причине. Рожа не высветилась, тем более из-под кепки. Даже если водила или охранник оживут, то фиг чего вспомнят. И потом, кто из дома в окна глядит вечером? Все телевизоры смотрят или водку пьют. Услышат выстрел — к окну не побегут, разве что бабки любопытные. Да и из тех, может быть, одна-две решится ментам сказать, что видела. А бабки у нас редко понимают в машинах.

— А баба, к которой он ехал, в окно не смотрела?

— Может, и смотрела, только до нее менты еще не дошли. И сразу не дойдут, потому что у бабы этой есть муж, и высовываться из окошка и орать: «Это моего любовника грохнули!» она не будет.

Макар свернул к тротуару около кирпичной пятиэтажки.

— Все, приехали. Ополоснись в душе, прими стакан — и в койку. Завтра поспи до десяти, а к одиннадцати чтоб был в конторе.

— Понял. Счастливо! — Ежик выпрыгнул из машины и вбежал в подъезд.

«Шестерка» покатила дальше. Макару надо было проехать еще пару кварталов.

Он ехал медленно, не торопясь и не волнуясь. Даже когда навстречу ему, тревожно вопя сиренами и мельтеша мигалками, промчались одна за другой три милицейские машины (пара желтых «Жигулей» и черная «Волга», должно быть, с каким-то начальством), у Макара сердце не екнуло. Он только скосил взгляд на мигалки и произнес презрительно:

— Опоздал ты, парень!



ПАССАЖИР УТРЕННЕГО ПОЕЗДА



Вообще-то поезд был не совсем утренний, а скорее ночной, потому что в четыре утра поздней осенью по всей территории России стоит густая темень. А поскольку погода за прошедшие четыре часа не улучшилась, то пассажиры, по разным причинам вынужденные прибыть в этот областной центр на «утреннем» поезде, явно испытывали дискомфорт. Особенно те, кто приехал не в отпуск к горячо любимым и любящим родственникам и не с инспекцией к преданным подчиненным, а по личным делам, причем, не имея на ведение этих самых дел солидного капитала. Сюда же относились те, кого послали в служебную, но плохо оплаченную командировку.

Те, у кого деньги были, уверенно проходили сквозь вокзал на площадь и подходили к добровольцам-частникам, которые так и рвались оказать транспортную услугу: за 15— 20 тысяч брались доставить в любой конец города.