Поваровка под колпаком   ::   Малов Владимир Игоревич

А вот взрывов еще ни разу не было! Так что же, Лаэрт Анатольевич, случилось на этот раз?

- Взрыва и не было, Степан Алексеевич. - неуверенным голосом ответил преподаватель физики и встал.

Директор усталым взглядом обвел кабинет физики.

- Что же такое, в этом случае, все мы слышали? - спросил он с горьким сарказмом. - Вы что-нибудь слышали, Виктор Филиппович?

- Я как раз в этот момент урок проводил, - с готовностью заговорил завхоз-слесарь-столяр-учитель. - И только я, значит, начал объяснять пятому "Б", как деревянную заготовку в тиски вставляют, и в этот самый момент...

Договорить он не успел: дверь, несмотря на директорский запрет, распахнулась, и в кабинет физики, потрясая над головой каким-то листом бумаги, ворвался бледный преподаватель литературы.

Сверкнув взглядом на Лаэрта Анатольевича, он стиснул зубы, а потом срывающимся голосом обратился к Степану Алексеевичу:

- Все! Ухожу! Только что заявление написал! На пенсию и немедленно! С завтрашнего числа! Мне жизнь дорога! Мне еще внуков воспитывать!

Директор школы спустил узел галстука еще ниже, скользнул взглядом по заявлению, протянутому Петром Ильичем, и лицо его передернулось.

- Да подождите вы! - вымолвил он с раздражением и отодвинул лист с неровными строчками в сторону. - Нельзя же так, чуть что и сразу на пенсию! Вы сейчас где урок проводили?

- В седьмом "А", - растерянно ответил Петр Ильич?

- Про что объясняли? - поинтересовался директор.

- Про то, как Пушкин стихи в постели писал, - растерянно отозвался преподаватель литературы.

- Почему в постели? - вскинув на него взгляд, резко спросил директор.

- Не знаю, - окончательно растерявшись, ответил Петр Ильич. - Но об этом свидетельствуют Вяземский, Жуковский и... м-м-м... многие другие современники. Еще до того, как позавтракать, а завтракал Александр Сергеевич обычно...

- Вот идите и объясняйте дальше, - устало оборвал его директор. - И заявление заберите с собой, заберите! На пенсию уходить никогда не поздно. Я, знаете ли, и сам, если б все так близко к сердцу принимал, не то, что на пенсию... на пенсию мне, конечно, возраст еще не позволяет... однако вот в какое-нибудь другое место, сами понимаете, запросто...

Не договорив, директор остановился, взглянул на Петра Ильича в упор и машинальным движением затянул узел галстука потуже.

- Ступайте, Петр Ильич, - молвил он, смягчая голос. - Ступайте! А нам тут еще во многом разобраться надо!

На минуту в кабинете физики повисла тяжелая, густая тишина. Потом Лаэрт Анатольевич неуверенно произнес:

- Я на пороге такого открытия, Степан Алексеевич! Эпохального! Даже не думал, что все так просто, но вот, оказывается... Правда, работы еще много.

Он заглянул директору в лицо и дрогнувшим голосом добавил:

- А взрыва и в самом деле не было. Шумовой эффект, достаточно мощный, не отрицаю, совершенно случайно возник из-за того, что...

Директор кашлянул и снова потянулся к узлу галстука. Окончательно приведя его в порядок, он одернул пиджак и очень сухо сказал:

- Я думаю, Лаэрт Анатольевич, все объяснения вы дадите в моем кабинете. Сначала устно, а потом письменно. Прошу вас! Вас же, Вера Владимировна, Виктор Филиппович, Петр Ильич и Галина Сергеевна, прошу вернуться к занятиям. До конца урока еще восемь с половиной минут.

Степан Алексеевич, снова одернув пиджак, величественно двинулся к двери.

Лаэрт Анатольевич, начав на ходу что-то сбивчиво объяснять, пошел вслед за ним, заходя к Степану Алексеевичу то с одного бока, то с другого.

Вера Владимировна, побледнев еще больше, встала со стула и с тревогой смотрела ему вслед.

Завхоз-слесарь-столяр-учитель с озабоченным лицом обошел все углы кабинета, заглянул в лаборантскую и, окончательно удостоверившись, что возгорания и разрушений нет, тоже вышел в коридор.