Маски иллюминатов   ::   Уилсон Роберт Антон

«Нам нужен скорее охотник на ведьм, чем полицейский», — так выразил общее мнение местных жителей другой фермер, Роберт Макмастер (43 года). Макмастер утверждает, что недавно видел, как женщина без головы шла через луг, принадлежащий лорду Глен-Кэригу.

«Суеверия», — заключил инспектор Макинтош. Тем не менее, наш репортер был очень рад вернуться в город, пока на «Поместье дьявола» не опустилась ночь.



Из дневника сэра Джона Бэбкока, 25 июня 1914 года:



Что же это за человек или что за создание, принявшее человеческий образ? Хотя я видел его во плоти только два раза, он постоянно присутствует в моей жизни на протяжении вот уже двух лет — с того самого момента, как я купил эту проклятую книгу «Облака без воды» и оказался втянутым е дела семьи Вири и ужасные события па берегу Лох-Несса. Он являлся мне еще до той богохульной выходки с перевернутым крестом, которая вынудила меня покинуть Арль. Он принимал самые гротескные формы в моих постоянных ночных кошмарах, граничивших с настоящим бредом. Один отвратительный образ преследует меня особенно упорно — он в тюрбане и похож на отвратительного и толстого то ли демона, то ли султана, а вокруг пляшут, наигрывая что-то на свирелях, слуги, похожие на насекомых или чудовищ Доре или Гойи. Мне так и хочется воскликнуть, подобно королю Лиру: «Аптекарь! Дай мне что-нибудь — смягчить воображенье!». Но это не воображение, это ужасная реальность. Я до сих пор помню слова, которые он сказал мне в Лондоне во время нашей последней встречи: «Ваши Бог и Иисус мертвы. Сейчас наша магия сильнее, потому что вернулись Древние». Временами моя вера слабеет, и я почти готов покориться ему. Это самое ужасное: пассивно, без борьбы и надежды соскальзывать к тому, чего боишься больше всего. Я стою на краю бездны и более не в силах сопротивляться демону, который нашептывает мне: «Прыгай, прыгай, прыгай…»

II



Вечером 26 июня 1914 года в купе номер 23 экспресса Базель — Цюрих собралось весьма странное трио джентльменов. Двое из них очень скоро начали подозревать, что третий не в своем уме.

— Дождь утих, — первым отважился нарушить молчание швейцарец, по виду доктор, вскоре после того, как поезд тронулся. Это было совершенно обыденное замечание, сделанное, конечно же, с намерением завязать непринужденный разговор.

— Ja, — холодно бросил русский, давая попять, что не склонен к пустой болтовне.

— Действительно, дождь кончился, — любезно согласился англичанин, вежливо улыбнувшись одними лишь краями губ. Его глаза оставались холодными и безжизненными, как у мумии.

Доктор на миг задержал свой взгляд на этой пустой улыбке и решил сменить направление разговора.

— Похоже, эрцгерцога Фердинанда везде встречают с радостью, — сказал он. — Может быть, теперь обстановка на Балканах наконец-то улучшится.

Русский скептически хмыкнул, на этот раз не удостоив собеседника даже словом.

— Политика — это сплошной маскарад, — сказал англичанин с той же вежливой улыбкой, которая никак не отразилась на его пустом, ускользающем взгляде.

Русский неожиданно отреагировал целой фразой:

— У всех маскарадов один и тот же смысл, — произнес он с отвратительной веселостью вурдалака, — и древние римляне это знали. Cui bono?

— «Кому это выгодно?» — перевел англичанин. — Кому же еще, как не дьяволу? — ответил он сам, издав нездоровый смешок, из тех, которые обычно заставляют сидящих рядом с опаской отодвинуться.

Русский внимательно посмотрел на англичанина, отмечая про себя симптомы нервного расстройства, которые доктор заметил уже давно.

— Дьявол, — произнес он убежденно, — это удобный миф, придуманный истинными носителями зла в этом мире.

С этими словами он развернул газету и углубился в чтение, ясно показывая этим, что не желает продолжать разговор. Доктор старался сохранять доброжелательный тон.