Повелители волшебства   ::   Смирнов Андрей

Бред, конечно, но… В последнее время, несмотря на то, что было построено несколько новых тюрем, а сам процесс судопроизводства стал фантастически быстрым (Майка, например, уже на второй день после ареста увезли на Остров Грядущего Мира), ходили упорные слухи, что тюрьмы забиты до отказа. Впрочем, при том режиме, который установил Правитель, это было и неудивительно. А в Большой городской тюрьме при отсутствии свободных мест могли и пренебречь правилом, гласящим, что политические должны сидеть в одиночках.

Только вот… ее-то за что? Совсем же еще ребенок. Впрочем, от «них» можно ожидать чего угодно.

– За что тебя посадили? – спросил Дэвид.

– Куда посадили?

– Сюда.

Ребенок удивился.

– А меня никто сюда не сажал, – сказала Лайла. И, вздернув подбородок, гордо добавила: – Я сама пришла. А все потому, что Тинуэт открывает для меня Двери, а для Лэйкила – нет.

– Ты о чем?… Какие еще двери?

– Двери в нашем доме. А Лэйкил – это мой брат. Честно говоря, он большая зануда…

– А этот, второй… Это кто? Ваш швейцар?

– Нет. Тинуэт – это наш дом и есть. Его построил мой папа… Ой, я совсем забыла! Ты не видел нигде тут моего папу? Он такой высокий, сильный… Хотя и не такой высокий, как Лэйкил… У него борода и большие сапоги. Он часто смеется. Его зовут Ролег. Ролег кен Апрей.

– Ну и имечко… Вы откуда приехали, из Европы?.. – Дэвид вздохнул. – Впрочем, неважно. Малышка, если твой папочка тоже сидит где-то здесь, я увижу его, только когда нас отправят на Остров Мира… Вас что – вместе взяли?.. Ну и сволочи! Детей, взрослых – всех под одну гребенку…

Лайла некоторое время молчала. Когда девочка начала говорить, было видно, что она старательно подбирает слова:

– Нас взяли… эээ… не вместе. Меня, например, вообще никто никуда не брал. А куда девался папа, я не знаю… Может, ты его все-таки видел? Я думаю, он должен быть где-нибудь тут поблизости. Тинуэт не мог меня подвести!

На странную манеру общения Лайлы Дэвид решил не обращать внимания. Хотя по-винландски девочка говорила чисто, почти без акцента. Было ясно, что она со своей семьей приехала откуда-то издалека. Оттого и путается в чужом языке.

– Нет. Извини, Лайла. Я его не…

Дэвид замолчал. Нехорошее подозрение закралось в его душу.

«А что, если ее папаша – начальник тюрьмы или кто-нибудь в этом роде?» Тогда все объяснялось очень просто. Зачем-то этот придурок приволок на работу собственную дочурку. Может, хотел показать место, где он трудится на благо общества. А она сбежала. Дети – существа любопытные. Сбежала и стала самостоятельно исследовать дебри папочкиной работы. Само собой, остановить ее никто не посмел. Кому нужны неприятности? Потом Лайла заблудилась. Правда, оставался открытым вопрос – как она проникла в его камеру?.. Но если принять, что все предыдущее верно, то можно объяснить и это: сперла у кого-нибудь ключи – и вперед.

– Послушай-ка, – сказал он, исподлобья разглядывая девчушку, – а кем работает твой папа?

Лайла поковыряла ножкой пол. Обута она была в синие туфельки на коротких каблучках.

Наконец она подняла на Дэвида глаза.

– Волшебником, – негромко призналась она.

Дэвид только хмыкнул. Мелькнула злорадная мысль – начальник тюрьмы, или кто бы он там ни был, воспитал на редкость не приспособленное к реальной жизни существо. Наверное, он руководствовался благими намерениями. Хотел уберечь от грязи и зла. И вот результат – двенадцать лет, а до сих пор верит в детские сказки. Папочку считает, блин, волшебником. И продукты в холодильнике появляются сами собой. И детей достают из капусты. Дэвид покачал головой. В двенадцать лет ребенок уже должен прекрасно знать, откуда что берется и как это «что-то» можно достать. По крайней мере – современный ребенок. И если не родители, то уж одноклассники давно должны были доходчиво растолковать ей пару очевидных вещей… «Впрочем, – подумал Дэвид, – такие, как она, в школах не учатся.