Предрассветная драма или тихий скрип под мостом   ::   Вольф Владимир

Привет! Ждите позеленения, - Тусовкин зашагал было прочь, по спустя десять секунд вернулся. Феномен стоил более подробного изучения.

- Вы, видимо, большой шутник? Правда?

- Нет. Я - крупный руководитель, - ни тени улыбки на плакатном лице.

Тусовкин молча содрал с плеча сумку и натянул ее на кровавый глаз светофора.

- Так - нормально? Полный вперед? Граница открыта!

Незнакомец за белой полосой мялся, как нерешительный перебежчик.

- Но ведь я же знаю, какой там цвет.

Тусовкин чуть отнял сумку и изобразил подглядывание.

- Уже зеленый. Переключилось.

В гражданине произошла тихая борьба.

- Вы меня обманываете.

- Вынужден, - сознался честный Тусовкин.

- А-а-а! - разоблачительно обрадовались через дорогу. - Как вам не стыдно?

Становилось скучно. Тусовкин вернул сумку на плечо и, развернувшись, побрел к мосту. За спиной послышалось нечто, напоминающее просьбу:

- Одну секунду! Может, у вас еще имеются технические решения по данному вопросу?

Остановившись, Тусовкин задумался. Он работал наладчиком промышленных манипуляторов, имея на своем счету уже несколько рацпредложений. С новыми идеями проблем не существовало. Они беспокойно толпились у врат сознания самые неожиданные, на любой вкус.

Едко улыбаясь, Тусовкин перешел через дорогу и, взявшись за добротный рукав, препроводил ответственное лицо через двести метров к соседнему переходу, озаглавленному зелеными пятачками.

- Благодарю вас.

- Не за что, - Тусовкин пожал гладкую ладонь, пытливо вглядываясь в невозмутимые глаза.

Некоторое время шли молча. Попутчик ровно дышал, мерно помахивая маятником папки. Тусовкина же съедали вопросы.

- Вы что же, по ночам работаете?

- Нет. Просто задержался, - баритон звучал без интонаций.

Спутники миновали середину моста.

- А почему же - пешком? - наступал наладчик,

- Поврежден мой персональный автомобиль.

- Как поврежден? Влепились куда-нибудь?

- Не завелся. Но это закономерное следствие предыдущих событий.

- Каких еще событий?

- До этого я подвергся вредительской акции.

- Да ну! Жуть какая... - оживился Тусовкин, забегая вперед и пытаясь на глаз определить степень опьянения соседа. Но тот смотрел прямо и шел твердой, уверенной походкой.

- Поджог, взрыв, обстрел? Сколько жертв? Вас контузило?

- Нет, меня заперли в собственном кабинете. И ключи выкрали.

- Кто?

- Если бы я знал. Собрался домой - дверь заперта. Позвонил секретарю отсутствует, телефон - отключен. Диверсия.

Тусовкин присвистнул сочувственно. Спокойные, литые фразы звучали с официальной правдивостью. Широкая фигура с генеральской осанкой впечатляла не хуже гербовой печати.

- Выпрыгнули в окно?

- Кабинет на шестом этаже.

- Взломали дверь.

Тусовкину показалось, что мужчина смутился.

- Как вам сказать. Вскрыл с минимумом мехповреждений.

- Ломик был, да?

- Нет. Нож для чинки карандашей.

Наладчик вспомнил узника из "Графа Монте-Крис-то" и восхитился.

- Но ведь можно было позвать на помощь из окна, правда?

Тут незнакомец снисходительно посмотрел в его молодые глаза и ничего не ответил. Тем временем они свернули в тихий район, состоящий из аккуратных коттеджей и дорогих заборов, Тусовкин продолжал засыпать Николая Петровича (так ввали пострадавшего) бесчисленными вопросами, то и дело хватая задумчивой пятерней свой возбужденный затылок. Догадки и версии рвались наружу. Он уже вслух доковывал последнее звено в цепи логических умозаключений, как Николай Петрович остановился у витиеватой металлической ограды.

- Вот мой дом. Прощайте.

Тусовкин посмотрел на ладный двухэтажный особняк, утопающий в рыжем облаке осенней листвы, и, вздохнув, пожал холодные пальцы собеседника.

- Всего доброго.

Рукопожатие несколько затянулось.