Атомная крепость   ::   Цацулин Иван К.

Куда именно он направился, мы не знаем… Чего мы должны ожидать: либо подводная лодка должна ночью в море взять на борт своего агента, и, по-видимому, не рядового, либо она договорилась с агентом о приеме нового лазутчика. Так?

Соколов внимательно посмотрел в лицо генерала.

– Наши пограничники приняли меры к усилению охраны морской границы, – осторожно сказал он.

– Меня интересует, что думаете вы? – перебил Соколова генерал.

– Пока не расшифрована беседа по радио, я исхожу, естественно, лишь из предположений, – сказал полковник.

– И что вы предполагаете?

– Я полагаю, что на этот раз враг перехитрил наших пограничников, – твердо сказал Соколов.

– Какие основания так думать?

По выражению лица генерала Соколов понимал: генерал тоже пришел к такому же выводу и теперь лишь проверяет себя. Но Соколову пока в этом деле было не все ясно.

– Командир подводной лодки знал, – сказал он, что, вступив в разговор по радио, он обнаружил себя, что наша погранохрана будет теперь усиленно разыскивать его в море и что ночью ни одна лодка не сумеет отойти от берега незамеченной. Стало быть, он и не мог рассчитывать на благополучное проведение подобной операции.

– Гм… – генерал вышел из-за стола и заходил по кабинету. – Теоретически вы, конечно, правы.

– Могло быть и так, что лодка приблизилась к нашему побережью лишь для того, чтобы получить те сведения, которые ей, возможно, и были переданы, – продолжал Соколов.

Генерал снова перебил его:

– Я этого не думаю. С таким заданием гонять подлодку они вряд ли стали бы. Для этого имеются иные возможности.

– Совершенно верно, – продолжал полковник Соколов, – следовательно, остается последнее – с подводной лодки должен быть направлен к нам новый агент.

– Я тоже так думаю, – согласился генерал Тарханов.

– Но им теперь трудновато будет это сделать, – заметил Соколов. – С наступлением ночи и море, и все побережье будут взяты под наблюдение.

Генерал вплотную подошел к Соколову и с сочувствием посмотрел ему в глаза.

– Вы устали, Иван Иванович… – произнес он мягко. И последний понял, что в своих выводах он допустил какую-то ошибку.

– Устал… – сознался он. – Но я не вижу пока, товарищ генерал, в чем мной допущена ошибка.

– В выводах, в выводах, Иван Иванович, – продолжал Тарханов мягко и настойчиво. – Вот давайте-ка разберемся по порядку… Итак, мы с вами оба согласны, что единственной целью появления иностранной подводной лодки у нашего берега является заброска в наш тыл агента, и, по-видимому, не рядового агента.

– Так, – согласился Соколов.

– Будем рассуждать дальше. Переправить к нам своего агента тут же после разговора по радио командир подлодки не мог – это ясно, тем более, что он наверняка спешил удрать из того района, откуда велся разговор. Дальше, командир лодки и пославшие его отлично понимали, что в последующие ночи осуществить высадку на наш берег своего агента они не смогут. Это тоже ясно.

Соколов сделал нетерпеливое движение:

– Стало быть…

– Стало быть, остается день, – сказал генерал. – И вся операция была заранее рассчитана на проведение ее не ночью, а именно днем.

– Вы совершенно правы, товарищ генерал, – согласился Соколов. – Совершенно правы, – повторил он. – Разрешите мне продолжить.

– Пожалуйста. – Генерал прошел к своему месту за столом.

– Организаторы этой операции там, за кордоном, не могли не учитывать того, что наблюдение за побережьем мы установим не только в ночное время, но и в дневное. Следовательно, они должны были постараться осуществить заброску своего агента к нам не теряя времени, – сказал полковник.

– Когда? – спросил Тарханов настойчиво. И Соколов опять понял, что у генерала уже есть ответ и на этот вопрос.

– Конечно, сегодня, – сказал он.