Раб   ::   Щеголев Александр

Долго ли умеючи?

Мальчик вмиг оживился. Он спросил, пораженный:

- Люмп? Так это Люмп вас притащил?

- У-у, какой догадливый!

Человек сглотнул.

- Как он, а? Я его давно не видел.

- Что, соскучился? Понимаем, твой Люмп красавчик.

- Кончайте балаган, девочки, - неожиданно жестко сказал Холеный: вспомнил прошлый тон. - Я его ищу. По делу. Где Люмп сейчас?

Гостьи переглянулись.

- Хорошо ищешь! Про самочувствие его не знаем, но показать можем.

Человек вспотел от возбуждения. Проговорил сипло:

- Он тут, что ли?

- Хочешь поглазеть? Иди, иди, полюбуйся.

Девочки дуэтом засмеялись. Гадкий был смех, странный.

Вошли в комнату. Царил неописуемый бардак! Пол устилали матрацы сплошным ковром. Валялись бутылки, пустые и неначатые, пачки сигарет, белье и прочая одежда, видеокассеты, стаканы, журнальчики, огрызки, фантики - все сразу не охватить. Очевидно, здесь было весело. А мебель... Впрочем, это неважно. Друг лежал на полу возле стены - то есть на матраце, конечно, - свернувшийся калачиком, накрытый простыней, такой маленький, беззащитный. И почему-то с открытыми глазами. Холеный испугался. Шепотом спросил:

- Что с ним?

- Поехал, - громко сообщила Надя. Или Вера?

Подруга пояснила:

- Вон его машина.

На подоконнике лежал шприц.

- Чем он?

- Хрен его знает. Какую-то редкую стекляшку достал вчера, ну и решил попробовать.

Мальчик бессильно опустился - там же, где стоял.

- Давно начал?

- Ха!.. Он пока не начал, он пока пробует. Между прочим, третий раз уже. Но говорит, кайф!

Девочки тоже присели. Они очень мило преподносили себя - со смешками, с ужимками, с перемигиваниями. От них веяло фирменным изяществом.

- Твой Люмп, кстати, недавно провалился в свой поганый институт.

- Елки-палки... - горестно пробормотал Холеный. - Опять поступал?

Глупый был вопрос. Острота щелкнула в момент:

- По его взгляду разве не видно?

Окончив школу, Люмп регулярно - каждое лето - подавал документы на постановочный факультет театрального института. Метр люмпен-культуры, он все же хотел от жизни чего-то большего. Экзамены проваливал с неизбежностью утренних кошмаров.

Холеный подполз к другу и долго тряс его за плечи. Затем, стиснув зубы, произвел несколько лечебных пощечин. Рука месила потный, противный кусок человеческой плоти. Ничего больше.

- Брось! - посочувствовал сзади скучающий голос. - К вечеру сам очухается.

Мальчик послушался, оставил в покое скрюченную под простыней куклу. Спокойно, - говорил он себе. Так и должно быть.

- Холеный! - позвала его девочка в розовом. - Ты где пропадал целый год?

Он резко встал. Сел, сопровождаемый недоуменными взглядами. Сказал невпопад:

- Год... Один год... Ровно год...

- Ты что, чокнутый? Где хипповал-то?

- Пошли со мной, - предложил вдруг Холеный. - Узнаете, увидите.

Серьезно предложил, с какой-то томящей душу надеждой.

- Спасибо, - фыркнула... Вера, кажется... - У тебя дома лучше.

- Люмп нас уверял, будто тебя прикончили, - это была уже Надя, соответственно. - Будто ты поцапался не с той бабой, с которой можно. С какой-то дико крутой девочкой из крутой компании. И тебя в тот же вечер отловили. Люмп слышал, как она своим кобелям команду давала, чтобы тебя догнали и проводили домой. У нее там собачья свадьба, одна сука на дюжину кобелей. Люмп, понятно, врал?

Холеный не ответил. Вспоминал. Содрогался. Благодарил Келью.

- Ну и видок у тебя! - продолжило разговор существо в розовом халате. - Запустил ты себя, лапушка. Хиппи, кстати, давно не в моде, слыхал? От тебя воняет, как от старика. Не обижайся, я любя.

Подруга Вера поддержала тему:

- А ты вроде ничего парнишка. Широ-о-кий. Ежели отмыть, то в деле сгодишься.

- Когда в последний раз мылся? - осведомилась Надя.

- Год назад.

Зря он признался. Он не подозревал о последствиях.