Рабин Гут. И Будда - не беда!   ::   Лютый Алексей

— Никакого опохмелья не будет, — отрезал Сеня и, не желая слушать стенания криминалиста, вышел из зала.

К удивлению Рабиновича, омоновца не оказалось не только у бассейна, но и вообще во дворе. Решив выяснить, куда делся Ваня, кинолог пошел вокруг дворца, морщась от солнца и потирая руками виски. Может быть, в другое время Сеня с любопытством осмотрел бы архитектуру дворца Шакьямуни и удивительно ухоженный сад вокруг него, но сейчас страдающему с похмелья Рабиновичу было не до красот окружающей местности. Он уже пожалел, что вообще куда-то пошел, и собирался повернуть обратно, но в этот момент увидел Жомова. Омоновец стоял у двери и, подняв на вытянутых руках аборигена, тряс его как грушу.

— Сволочь, я тебе сказал, что мне нужно похмелиться, а ты мне что принес? — рычал Иван. Растерянный индиец только невнятно мычал в ответ.

— Доброе утро, Ваня. Развлекаешься? — ехидно поинтересовался Рабинович. Жомов от неожиданности подпрыгнул и выронил из рук аборигена. Тот тут же с невероятной скоростью уполз в открытую дверь.

— Зарядку делаю, — шмыгнув носом, ответил омоновец. — Гирь у них не оказалось, вот и попросил мужика грузом поработать.

— Угу, — кивнул головой Сеня. — Так чего он тебе там для опохмела принес?

— Ну-у, я же знал, что ты никому похмелиться не дашь. Вот и решил потихоньку немножко голову поправить, — вздохнул Иван. — А этот гад посмотри что мне приволок.

Жомов поднял с земли сосуд, похожий на те емкости с жидкостью для мытья рук, которая сегодня утром служила для утоления жажды криминалиста. Сеня задумчиво посмотрел внутрь. То, что там оказалось, вином, естественно, не было. Коричневатого цвета жидкость, в которой плавали кусочки каких-то фруктов, сверху была украшена сырым яйцом. Все это и выглядело так отвратительно, и пахло слишком резко, что Рабиновичу, в принципе, стал понятен гнев омоновца. Надеясь выпить вина, получить такую гадость! Да любой страдающий с похмелья за такое издевательство убил бы и фамилией не поинтересовался!

— Нехорошо, Ваня, — вздохнул Рабинович.

— Сам знаю, что нехорошо, — кивнул головой Жомов. — Вот потому и дал пару оплеух этому барану.

— Я говорю, нехорошо тайком от друзей напиться пытаться, — перебил его кинолог. — Вот из-за этого ты и пострадал.

Пристыженный омоновец молчал. Сеня усмехнулся.

— Ладно, разрешу я вам похмелиться, — проговорил он. — Только по одному бокалу вина. Не больше!

— А можно, я бокалы сам выберу? — обрадованно попросил Ваня. Если бы у Рабиновича так не болела голова, он бы расхохотался.

— Пошли обратно, спортсмен, а то Попов тоже сейчас на такое похмельное зелье нарвется, — хмыкнул кинолог и направился обратно, в банкетный зал.

Попов оказался стойким оловянным солдатиком. И хотя он сидел на диване, присосавшись к горлышку кувшина, подозрения Рабиновича, метнувшегося к Андрею, как коршун на добычу, не оправдались: в сосуде было не вино, а обычный виноградный сок.

— Ты чего из рук-то рвешь? — возмутился криминалист. — Пить хочешь, так слуг попроси, они принесут.

— Нет, он уже сегодня напился, — ехидно пропищал Лориэль. — От души и досыта!

— Поговори мне еще, — оборвал его кинолог, которому очень не хотелось, чтобы друзья узнали, что именно он сегодня пил. — Крылья повыщипываю.

— Видали мы таких щипунов, — презрительно фыркнул эльф. — Так у всех крылья выщипывали, что сами без растительности на теле остались.

— Может быть, собачиться будете после того, как мы похмелимся? — встрял в диалог омоновец. — Вас послушаешь, блин, и башка сильней трещать начинает.

— А я всегда говорил, что употреблять алкогольные напитки вредно, — подал голос Ахтармерз Гварнарытус. — Я, конечно, понимаю, что вам, когда вы пьете, хорошо, весело и все такое.