Работа за рубежом   ::   Забирко Виталий

Приятное тепло разлилось по телу, но на душе по-прежнему было гадко. И я побрел куда глаза глядят.

Странное дело, когда я выпивши, ноги меня всегда приводят в тупичок какого-то переулка к летнему кафе в уютном скверике с небольшим фонтанчиком. Машины здесь не ездят, поэтому в кафе всегда тихо и даже в жаркий полдень прохладно под старыми раскидистыми тополями. Пару раз я пытался разыскать это кафе на трезвую голову, но ничего не получилось. Такое впечатление, что кафе и скверик находятся в параллельном мире, вход в который открывается исключительно для алкоголиков.

Водка сделала свое дело, я захотел есть. Сев за столик, заказал пару сарделек с тушеными грибами, бокал пива. Когда съел одну сардельку и выпил полбокала пива, по телу разлилась благость, семейные неурядицы и дискомфорт в душе отодвинулись на второй план. Лепота! Все-таки есть в жизни счастье.

Откинувшись на спинку пластикового кресла, я огляделся.

Грузный бородач за соседним столиком внимательно посмотрел на меня, хмыкнул и, прихватив с собой графинчик с водкой, пересел ко мне.

- Привет, Ларионов! - сказал он, выставляя на столик пластиковые стаканчики.

Я кивнул, хотя мог дать голову на отсечение, что с бородачом не знаком. Но то, что он знал меня, радовало. Оказывается, не такой уж Ларионов неизвестный.

- Жена гуляет напропалую, а ты, значит, сюда... - продолжал бородач, наливая в стаканчики водку. - Как там Фесенко говорит: пиво без водки деньги на ветер?

Приятное впечатление о бородаче мгновенно растаяло. Бывают люди, которые одной фразой могут надолго испортить настроение...

Он поднял стаканчик и посмотрел на меня. Глазки у него были маленькие, подслеповатые и хитрые. Я, не прикасаясь ко второму стаканчику, сказал в эти глазки:

- А пиво с водкой - харч на брюки. Твои.

На мгновение бородач застыл с оскорбленным недоумением на лице, затем схватил графинчик с водкой и молча ретировался за свой столик.

Я тяжело вздохнул и принялся дожевывать сардельку. Что за народ пошел, пары минут в блаженном состоянии побыть не дают. Как увидят, что у человека прекрасное настроение, так сразу норовят в душу нагадить.

Фразу о "харче на брюках" я записывать не стал. Тема стара, как мир, и основательно затаскана. Хотя, с другой стороны, острота о "смешном молоке после огурцов" прошла на "ура"...

Все еще пребывая в мрачном настроении, я отхлебнул пива, закурил и огляделся.

Бородач демонстративно уселся ко мне спиной и в одиночестве пил водку. Больше в кафе никого не было. В замшелом фонтанчике умиротворяюще плескалась вода, извергаясь изо рта золоченой рыбки, чирикали воробьи, в воздухе витали первые тополиные пушинки. Тишина и покой в скверике создавали впечатление, что я перенесся лет этак на пятьдесят назад, во времена застоя.

Взгляд скользнул по кустам, по видневшимся между деревьями домам и задержался на стеклянной витрине какого-то офиса, увешенной красочными плакатами морских побережий на закате, снежных горных склонов на рассвете, диких джунглей в полумраке и безбрежных пустынь в ослепительный полдень. Вероятно, туристическое бюро. Грустное очарование застойного времени мгновенно улетучилось. То ли фотограф не умел пользоваться светофильтрами, то ли необычная цветовая гамма пейзажей была специально подобрана для привлечения клиентов, но закат над морским побережьем был фиолетовым, рассвет над горами - зеленым, листва джунглей - синей, а пески пустынь сиреневыми. Я стал искать глазами название фирмы.

Названия я не обнаружил, зато рядом со стеклянными дверями увидел объявление: "Работа за рубежом". Ниже шел мелкий текст, который издалека было не разобрать.

Не знаю, что за дизайнер оформлял витрину, но он знал толк в своем деле, и меня заинтриговал.