Растение (часть 2)   ::   Кинг Стивен

Я заскочил в офис Рождера, рассказал ему, что происходит так быстро и вразумительно, как мог, а затем отправился к лифту. Ридли вышел из отдела корреспонденции, толкая перед собой свою тележку, пустую на этот раз.

- Проблемсы з законом, мист Кентон? - хрипло прошептал он, когда я проходил мимо - я говорил тебе, Рут, ничто не способствовало улучшению моего душевного спокойствия.

- Нет! - сказал я так громко, что двое человек, идущих по вестибюлю, обернулись на мой голос.

- Потому как, если да, то мой кузен Эдди - неплохой адвокат. Угумс!

- Ридли, - сказал я. - В какой колледж ты ходил?

- В Ко'нелл, мист Кентон, это было клёво! - Ридли усмехнулся, показав зубы, белые как клавиши пианино (и такие же многочисленные, даже трудно поверить).

- Если ты ходил в Корнелл, - сказал я. - Почему, Бога ради, ты разговариваешь подобным образом?

- Енто каким образом, мист Кентон?

- Ладно, не важно, - сказал я, бросив взгляд на часы. - Всегда приятно пофилософствовать с тобой, Ридли, но у меня назначена встреча, и мне нужно бежать.

- Угумс! - сказал он, снова сияя своей непристойной ухмылкой. - А если вам нужен номерок телефона моего кузена Эдди...

Но к тому времени я уже был в вестибюле. Всегда облегчение, когда удаётся отделаться от Ридли. Надо полагать, ужасно говорить такие вещи, но мне хочется, чтобы Роджер уволил его - глядя на эту широкую ухмылку, состоящую из клавиш пианино, я удивлюсь, если Ридли не заключил договор, по которому обязан пить кровь белого человека до второго пришествия. Вместе со своим кузеном Эдди, конечно.

Ладно, забудь об этом - я стучал по клавишам печатной машинки полтора часа, и всё это начинает выглядеть как повесть. Итак... Акт III, сцена II.

Я прибыл в полицейское управление поздно и снова насквозь промокшим такси не было, а дождь превратился в сильный ливень. Только январский дождь в Нью-Йорк Сити может быть таким холодным (Калифорния с каждым днём выглядит для меня всё лучше и лучше, Рут!).

Тиндейл взглянул на меня, выдавил слабую улыбку без намёка на юмор и сказал:

- В Цертрал Фоллз только что отпустили вашего автора. Что, такси не было, а? Их никогда нет во время дождя.

- Они отпустили Детвейлера? - спросил я с недоверием. - И он не наш автор. Такие нам не нужны.

- В общем, кем бы он ни был, всё оказалось не более чем бурей в стакане воды, - сказал он, протягивая мне чашку кофе, которая могла оказаться самой мерзкой чашкой кофе в моей жизни.

Он завёл меня в свободный офис, что было милосердно с его стороны чувство, что люди в помещении украдкой поглядывали на преждевременно лысеющего редактора в глупом твидовом костюме, было отчасти параноидальным, но, в тоже время, очень сильным.

Через сорок пять минут после того, как прибыли фотографии и примерно через пятьдесят минут после того, как прибыл Детвейлер (без наручников, но ведомый двумя крепкими мужиками в синих костюмах), чтобы ещё больше удлинить и так длинную историю, прибыл человек в штатском, наблюдавший за "Домом цветов" после моего первого звонка.

Они оставили Детвейлера одного в маленькой комнате для допросов, чтобы, как сказал мне Тиндейл, сломить его, заставить его думать о неприятных вещах. Человек в штатском, который ранее проверял факт присутствия Детвейлера в "Доме цветов", рассматривал "Фотографии жертвоприношения", когда шериф Иверсон вышел из своего офиса и направился в комнату для допросов, где находился Детвейлер.

- Иисус, - сказал человек в штатском Иверсону. - Они выглядят почти как настоящие, правда?

Иверсон остановился.

- У тебя есть причины полагать, что это не так? - спросил он.

- Ну, когда утром я зашёл в этот цветочный магазин, чтобы проверить там Детвейлера, этот чувак, которому тут устроили хирургию сердца, сидел за прилавком, раскладывая пасьянс и глядя "Надежду Райана" по ТВ.