Разорванный мир   ::   Завацкая Яна

---------------------------------------------

Завацкая Яна

Разорванный мир



Яна Завацкая

Разорванный мир

- Святая мать, - Чена склонила голову, - Этот вопрос не дает мне покоя...

- Я слушаю тебя.

- Святая мать, мы в Арвилоне не знаем мужчин, и страх овладел нашей жизнью... Скажите мне, как преодолеть этот страх?

- Дочка, - монахиня положила руку на плечо Чены, - Человек один преодолеть страх не в силах. Можно только спрятать его. Но есть и другое. Божественная любовь сильнее страха. Ты можешь победить страх любовью.

- Святая мать, но я не совсем понимаю...

- Что?

- Что такое любовь?

Знайте: наша война

это наша любовь.

И в этой войне льется нужная кровь.

Значит, наша любовь

Это наша война.

И нам этой битвы хватает сполна.

"Наутилус", "Песня в защиту мужчин".

Что мы скажем нашим детям,

Когда матери пойдут на войну?

"Песня в защиту женщин"

Самолет заходил на посадку. Толчок - шасси коснулись полосы. Тело истребителя мелко завибрировало, затряслось, словно по ухабам, хоть полоса была ровной. Скорость падала, и вот самолет повернул и вырулил к своей обычной стоянке, в укрытие, и замер здесь на месте. И только тогда, откинувшись в кресле, Дали Маттаури почувствовала, как к горлу подкатывает комок, и хочется заплакать, и кружится голова. И глаза режет - так бывает, когда хочется спать, и сил нет дойти до кровати. Дали посидела несколько секунд в изнеможении. Потом она стащила шлем (руки вдруг стали очень тяжелыми, неподъемными) и полезла из кабины истребителя вниз.

Дали спрыгнула на землю. Пряный запах трав, запах зноя поднимался над короткой травой летного поля, растущей меж бетонных полос. Вечернее, падающее к западу солнце все еще палило так, что под костюмом, казалось, образовалась жаровня... Впрочем, промокшая насквозь рубашка прилипла к телу давно и прочно. Голова опять закружилась. Да что же это такое! - Дали оперлась рукой снизу о стойку шасси, постояла немного, закрыв глаза. Неужели возраст... С кровообращением неладно. Не дай Бог... Или это просто усталость?

- Дали!

Летчица встрепенулась. Ну конечно же, Римонда... Господи, что же она, так и караулила тут, на поле, пока звеньевая не появится?

- Ты что, тут и торчала все время? - поинтересовалась Дали, отрывая голову от шасси. Римонда подошла к ней - молоденькая, много моложе Дали, черноглазая, смуглая, в одной зеленоватой рубашке - в жару разрешалось куртки не носить. Под воротником был кокетливо повязан черный бантик со спускающимися книзу длинными шнурами, такое тоже допускалось формой.

Римонда подошла и молча перекрестила Дали.

- Три часа. Тяжело было? - спросила она.

- Да ничего. Сейчас пойду начальству докладывать. Ждут ведь уже.

Дали приветливо поздоровалась с девушками-техниками, бегущими уже к самолету. Летчицы двинулись через поле к низеньким серым зданиям администрации и казарм. Аэродром был стационарный, серьезных бомбежек давно не переживал, и домики смотрелись довольно аккуратно, даже цветочки вокруг них кое-какие высадили. Дали толкнула входную дверь.

- Я тут тебя подожду, - сказала Римонда.

Дежурная, совсем молоденькая девчонка Мирейя, радостно приветствовала Дали.

- Я доложу госпоже полковнице, - она постучалась и исчезла за дверью. Дали молча рассматривала цветы на окне, вышитую кем-то занавеску, репродукцию с лесным пейзажем на стене. Мирейя выскочила из кабинета.

- Войдите, пожалуйста, - сказала она. Дали молча шагнула в кабинет.

Мэррит, командир полка, самая старшая и опытная из летчиц, легко поднялась из-за стола навстречу Дали.

- Госпожа полковница, - сказала Дали, как полагалось по форме, Командир седьмого звена Дали Маттаури, задание выполнено.