Русская кровь   ::   Кулагин Олег

Чем больше знаешь, тем труднее живется.

Опять выехали на шоссе. Быстро замелькали деревья придорожной посадки. Но минут через двадцать Тесленко притормозил. Впереди, растягиваясь серо-зеленой змеей, шла военная колонна.

Дорога делала небольшой изгиб. Так что отлично было видно, как в хвосте и голове ползут бронетранспортеры с развернутыми елочкой башнями.

Мустафа глянул в цифровой бинокль:

– Тащатся, как черепахи. Может, обгоним?

Я отобрал у него бинокль. Дал увеличение на максимум.

Ага… «Пшеки» катаются. На бронетранспортерах – белый петух. И шесть грузовиков – с эмблемой НАТО. Нет, рисковать не стоит. Я знаю последнюю директиву их командования – в случае вероятной угрозы стрелять на поражение.

Особой храбростью эти придурки не отличаются. Так что вполне могут счесть угрозой наш джип.

– Туда, – указал я Тесленко, когда мы поравнялись с поворотом на разбитый проселок.

– Плохая дорога, – возразил украинец.

– Езжай! – коротко отмахнулся я.

Опрометчивость моего решения выяснилась довольно быстро. По спутниковой карте все выглядело чудесно. В реальности имелась только раскисшая грязь и лужицы размером с небольшой пруд.

Джип старательно рычал, пробуксовывая в черноземе. Тесленко хмурился, но помалкивал. Дискуссии вообще были не в его характере. Лишь после того, как мы едва не засели намертво в болотистой низине, украинец решительно заявил:

– Надо возвращаться.

Я сердито кивнул. Часа два точно потеряем.

– А если через Березовку? – вдруг предложил татарин.

Я задумался. До этого мы старательно объезжали все населенные пункты.

– Там дорога лучше, – объяснил Мустафа. – И если напрямик – километров сто срежем.

– Угу, – кивнул Тесленко, – заодно и Вальку проведаем…

– Какую еще Вальку? – насторожился я.

– Ты думаешь, почему его в Березовку тянет?

– И что такого? – подмигнул Мустафа. – Полчасика отдохнуть. Выпить, закусить…

– Религия не запрещает? – улыбнулся украинец.

– Э-э, шайтан! – оскалился татарин. – Всего сто грамм под малосольные огурчики…

Он глянул на меня с надеждой.

Я потер висок.

Малосольные огурчики? Да, помню, это любимая русская закуска… А я… Я здесь надолго. Будем привыкать!

Тесленко развернул машину. Джип, вырвавшись из низины, плавно набирает ход.

Мустафа расслабился. Глаза его весело сверкают:

– Какая в этих местах рыбалка!

Удивительное дело. Я же знаю, татарин – честный отморозок. Папу и маму продаст. Если, конечно, хорошо заплатят.

Но сейчас он кажется нормальным парнем. И в Березовку его тянет не только ради безопасного секса на свежем воздухе. Его там действительно ждут. И будут рады его скуластой физиономии.

Проклятье. Как я ему завидую…

Полчаса мы тряслись по уходившей вверх грунтовке. Кругом было редколесье. И за придорожными кустами далеко тянулся прозрачный сосняк.

Дождь закончился. Выглянуло солнце.

– Здесь хорошо, – сказал татарин. И чуть опустил бронестекло. В салоне повеяло живым хвойным ароматом.

Я неодобрительно покосился за окно. И все-таки не стал возражать.

– Скоро будем на месте, – улыбнулся Мустафа. «Скорее бы», – подумал я.

Улыбка татарина вдруг растаяла. Через хвойный аромат прорезался явственный запах гари.

Дорога сделала крутой изгиб. Мы повернули, выехали из леса. И увидели огромное пепелище.

Когда-то, вероятно, совсем недавно, здесь было крупное село. На бетонных столбах еще остались провода. Вдоль улицы тянулась желтая газовая труба на опорах. Странно, эта труба лучше всего сохранилась. И казалась единственной реалистичной деталью. Почерневшие кирпичные коробки с провалившимися крышами выглядели как декорация.

– Вперед, не сбавляй ходу! – приказал я Тесленко. Мы неслись, подпрыгивая на ухабах. Мустафа молчал.