Рыцарь Христа (Тамплиеры - 1)   ::   Стампас Октавиан

- Как из букв рыбы получится Иисус Христос? Ну, буква "бэ", допустим, "Божий", а из буквы "ы" какое слово может на "ы" начинаться? "Ыысус" если только! Чудно!

- Расшифровщик анаграмм из тебя все равно не получится,- сказал я.Э-э-эх! "Ыысус"! Как только язык поворачивается! Слово-то было по-гречески. Рыба по-гречески будет "ихтис", а по первым буквам получалось "Иисус Христос Тэу Ииос, Сотэр".

- Ах вот оно что! - сказал Аттила.- Интересный народ эти греки. Помните, у нас в Вадьоношхазе, жил один грек, no-прозвищу Пакля, и нос у него был точь-в-точь баклажан... Хотя нет, вы еще не родились, как он помер, перепившись пива. А правда ли говорят, будто греки и евреи - один народ, и потому они ни свинины, ни крольчатины, ни даже вот этой самой распропащей рыбы не едят?

- Полная ерунда. Греки все едят и они не евреи, а как и мы, христиане. Только не подчиняются папе. И они с евреями разных корней. А евреи и впрямь не едят ни крольчатины, ни свинины. А рыбу едят. Хотя у пророка Исайи есть слова: "И восплачут рыбаки и возрыдают все бросающие уду в реку..."

- Прав был тот пророк,- вздохнул Аттила.- В самый раз нам, сударь, с вами восплакать и возрыдать. Сочувственный это пророк Исайя. Жаль, что я читать не умею, а то бы и я читал Библию.

- Кто же тебе мешает выучить азбуку? Я охотно бы тебе помог.

- Да зачем мне? Что нужно, вы мне завсегда перескажете. У вас, сударь, не голова, а прямо кладовка Жирного Дьердя. Помните, у нас такой в Вадьоношхазе? Жив ли он? Того и гляди лопнет от жира. Все худые кругом, а он все жиреет.

- Да ведь и ты, по-моему, никогда худобой не отличался,- посмеялся я, кивая на брюхо моего оруженосца.

- Слава Богу,- сказал он.- А все-таки, с Дьердем не сравнить. Как не сравнить, сударь, здешнюю худую рыбалку с рыбалкой у нас, на Дунае.

- Ну вот и добрались! - ухмыльнулся я, но он, не замечая моей ухмылки, уже садился на своего любимого конька и начинал излюбленные упражнения в сравнительном анализе Вадьоношхаза и Дуная с другими реками и местностями мира:

- Как можно сравнивать! Разве у нас на Дунае может рыба настолько терять всяческое уважение к человеку, чтобы не ловиться на крючок больше часа! Нет, у нас такой нахальной рыбы не бывает. У нас она еще, слава Богу, помнит, что рыба для человека, а не человек для рыбы. У нас еще не успела завестись традиция, чтобы белое называть черным, а черное - белым, и все ставить с ног на голову, как, я гляжу, по всему миру делается. Видать, и впрямь, как говорит здешняя повариха Урсула, последние времена наступают и скоро конец света. Должно быть, как только в Вадьоношхазе станет, как везде, все сикось-накось, тогда и явится антихрист. Это... Запамятовал, какой нынче год у нас от Рождества Христова?

- Одна тысяча восемьдесят девятый.

- Нет, не то, а от тех пор, как сказал Господь: "Да будет земля и твердь, и всякие твари..."?

- От сотворения мира? Шесть тысяч пятьсот девяносто седьмой.

- Вот, это оно самое и есть, про что повариха говорила. Что когда будет шесть тыщь шестьсот шестьдесят шестьсотый год, тогда и придет антихрист. Тогда, наверное, уж и на Дунае рыба ловиться не будет, и ни птиц, ни зверей, а одни только железные пауки и тараканы. Сейчас уже чувствуется, что не те времена, а тогда и подавно. Говорят, что тогда и реки остановятся, а берега будут мимо них плыть.

- Я конечно, понимаю,- заговорил я, начиная закипать,- что повариха Урсула для тебя - высший религиозный авторитет, но позволю все же заметить тебе, уважаемый Аттила, что, во-первых, о грядущем дне Страшного суда в самом Евангелии сказано, что о том, когда он придет, не знает ни один человек, ни сам Иисус, ни ангелы, а только Господь Бог. Надеюсь, ты в своем богохульстве не дошел еще до отождествления поварихи Урсулы с Господом?

- Пока еще нет,- почесываясь, отвечал мой оруженосец.