Сапфирная роза   ::   Эддингс Дэвид

— Я знаю, но… — Берит явно чувствовал себя не в своей тарелке. — Все это как-то странно и необычно, — наконец выговорил он.

— Берит, — с мягкой улыбкой проговорил ему Спархок. — Мы только что ехали по несуществующей земле к невысокому дому, которого нет здесь в действительности, чтобы вкусить яств, которых никто не приготовлял, а ты беспокоишься о столь простых вещах, как незатухающие свечи и очаги, не нуждающиеся в дровах.

Берит рассмеялся и отправился обратно на свое место.

Вечно юная Богиня со всей серьезностью отнеслась к своим обязанностям хозяйки. Она с видимым беспокойством и хлопотливостью развела их по многочисленным комнатам дома, терпеливо и тщательно разъясняла даже то, что, по правде говоря, совсем не нуждалось объяснения.

— Она просто прелесть! — призналась Элана Спархоку, когда они остались наедине. — Она так мило хлопочет и беспокоится об уюте и удобствах для ее гостей.

— Стирики чуть более небрежны в этих вещах, — объяснил Спархок. — Флейта, по-правде, не привыкла к эленийцам, и мы заставляем ее нервничать. — Он улыбнулся. — Она очень старается произвести хорошее впечатление.

— Но она же Богиня! — удивленно воскликнула Элана.

— Да, и все равно нервничает.

— Это только мое воображение, или она и вправду очень похожа на нашу Данаю и также любит целоваться. — Элана помолчала. Неожиданно лицо ее просияло. — Нам положительно нужно познакомить их друг с другом. Вот увидишь, они полюбят друг друга и станут прекрасными подружками.

Спархок чуть не поперхнулся от такого предложения.

Ранним утром следующего дня Спархок неожиданно пробудился от знакомого стука копыт. Он выругался и спустил ноги с кровати.

— Что случилось, дорогой? — сонным голосом спросила Элана.

— Фарэн высвободился, — раздраженно ответил Спархок. — Ума не приложу как ему это удалось.

— Но ведь он не убежит?

— Ну как же он упустит такую возможность побегать и порезвиться целое утро где-нибудь подальше от меня! Потом-то, конечно, вернется. — Спархок надел халат и быстро подошел к окну. И только там он услышал звуки свирели Флейты.

Небо, раскинувшееся над этой таинственной долиной, покрывали серые облака, не сходившие с него все долгую зиму. Грязные, холодные и не предвещающие ничего хорошего, протянулись они от горизонта от горизонта до горизонта, подгоняемые шумливым ветром.

Неподалеку от дома раскинулся огромный луг, по которому широкими кругами носился в легком галопе Фарэн. Он был без седла и уздечки, и тревожная радость чувствовалась в его горделивом беге. Флейта сидела на его широкой блестящей спине; у губ ее была свирель. Она прильнула головой к холке Фарэна и отбивала такт своей маленькой ножкой по его чалому боку. Все это было уже хорошо знакомо Спархоку.

— Элана, — позвал он. — Думаю, тебе было бы интересно взглянуть на это.

Элана подошла к окну.

— Что же это она творит? — с тревогой воскликнула Элана. — Беги и останови ее, Спархок! Она же разобьется!

— Да нет, этого не случится, не беспокойся. Она и Фарэн уже забавлялись так раньше. Он не позволит ей упасть — даже если она этого захочет.

— Что они делают? Просто играют?

— Может, и так, — уклончиво ответил Спархок, — хотя я полагаю, что они заняты чем-то более важным. — Он высунулся из окна и посмотрел по сторонам. Остальные тоже уже проснулись и так же, как и он, стояли у окошек своих комнат, с изумлением наблюдая за своей маленькой хозяюшкой.

Резкий ветер поутих, а вскоре и вовсе прекратился. Побуревшая от зимнего холода трава во дворе не смущала уже более свои мертвящим шелестом. А Флейта продолжала наигрывать свою песнь.

Звонкие ее трели уносились высоко в небо, а неутомимый Фарэн все кружил по широкому лугу.