Скалолазка и мертвая вода (Скалолазка - 2)   ::   Синицын Олег

- То есть вы хотите сказать, - произнесла я, - что переводите слово, не зная, откуда оно взялось?

- Все очень сложно... - он неловко улыбнулся. - На самом деле вы недалеки от истины.

- Что же это за слово? Быть может, я прямо сейчас решу вашу проблему.

Он обрадовался и полез в карман. Через секунду вытащил золоченый "Паркер" и, взяв салфетку, вывел на ней латинскими буквами: FURUM

Я задумчиво потерла подбородок.

- В оригинале слово написано латинским шрифтом?

- Да. Но мне кажется, что это транскрипция с какого-то языка.

- Случайно, не аббревиатура?

- Не знаю, скорее всего - нет.

Я хлебнула шампанского. Оно такое классное, что точно в конце концов напьюсь!

- Это не может быть латинское "forum", которое переводится как "площадь"?

- Тогда отгадка была бы совсем простой.

- Конечно... В английском "fur" означает "мех", суффикс "-urn" в эсперанто, например, образует новые слова... Однако... М-да, надо признаться, сложная загадка. Выяснить бы регион, где обнаружено слово...

В этот момент оборвалась музыка. Струнный квартет замер на середине такта. Моцарт остался недоигранным.

- Мадам и месье, позвольте воспользоваться минуточкой вашего драгоценного внимания! - пронесся над залом голос, перекрывая царивший вокруг шум.

Я обернулась и увидела Анри Жаке. Этнограф стоял на небольшом балкончике второго этажа. Рядом с ним испуганно пристроилась Верочка. Сразу было видно, что Жаке неожиданно вытащил ее на всеобщее обозрение.

Нашлись! Мне нужно к ним... Собственно, зачем же я так упорно искала этнографа? Разговор с Энкелем сбил меня с цели. Я бы точно вспомнила, если бы имелась хоть секунда на размышления. Но события развивались стремительно. Наваливались одно на другое, словно падающие бетонные плиты. Кто бы смог остановить их? Только сунься - костей не соберешь!

- Позвольте продемонстрировать то, ради чего я вас пригласил сегодня! - произнес с балкона этнограф.

В руке Жаке оказался какой-то пульт, напоминавший "лентяйку" телевизора. Он демонстративно, чтобы видели все, нажал на нем кнопку, и темная ткань, накрывавшая огромный постамент посреди зала, поплыла вверх, уносимая под потолок несколькими веревками.

Я взглянула на доктора Энкеля и обнаружила на его застывшем лице испуг. Он смотрел не туда, куда были обращены взоры остальных людей. Он смотрел влево, в сторону от постамента. Его борода вдруг затряслась, а глаза увлажнились.

Из-под темной ткани появились какие-то грубые деревянные доски, комья коричневой земли.

- Я могу попросить вас об одолжении? - вдруг быстро произнес Энкель, продолжая смотреть в толпу приглашенных.

- Смотря о каком, - осторожно ответила я.

Он взял из моих пальцев фужер и резким движением выплеснул из него шампанское в кадку с декоративной пальмой. Свободной рукой достал из внутреннего кармана маленький флакон, в котором плескалась темноватая жидкость. На флаконе я успела разглядеть ядовито-зеленую этикетку, обжигающую глаз яркостью цвета. На этикетке не значилось ни единого слова.

Его пальцы дрожали. Он открутил сложную крышку с запорными кольцами и винтами, глубоко выдохнул, словно перед прыжком на "тарзанке", и вылил содержимое в мой фужер.

- Подержите это некоторое время, - попросил Энкель, возвращая хрустальный бокал. Белесые глаза смотрели на меня с неземною тоской. - Я вернусь и заберу.

Не хочу! Не возьму! Уже знаю, что это закончится бедой!

Но доктор Энкель загипнотизировал меня умоляющим взглядом. И я ухватила ножку наполовину наполненного фужера. Зеркало темной, густой жидкости качнулось, угрожая выплеснуться.

Убедившись, что я держу фужер, старик разжал пальцы и отправил пустой флакон с зеленой наклейкой обратно во внутренний карман.

- Держите аккуратнее. Не прикасайтесь к жидкости, не пролейте...