Сколько весит сонет   ::   Буль Пьер

Прежде всего я выделил группу значков — J••, почти идентичную той, что мы расшифровали ранее как живет. Снова прибегнув к словарю, я нашел глагол «жевать» и поставил его в прошедшем времени: жевал. Итак: наш предок ••τ жевал •••J ••••••— дубрав . Вряд ли он залез на макушку, чтобы жевать. Скорее всего он стоял на земле под…… - дубрав . Судя по конструкции сочетания, нам нужно существительное из трех слогов в творительном падеже с окончанием на м или ю. Думать не надо, у нас есть подходящее звучное слово — пологом. И снова шестистопный ямб требует от нас определенных жертв — я имею в виду нашего предка, которого Валетт заставил жевать лист, словно у него не было иной пищи.

Начало предложения — в прошедшем времени, а конец — в настоящем. Одно противопоставляется другому: когда-то и теперь. Я бы написал: а ныне. Запишем почти полный терцет:

Полагаю, мы наконец собрали все необходимые данные для разгадки заглавия, но оговорюсь: то, что я скажу ниже, — мои домыслы. Это слово ни разу не встречается в тексте, но намеки на него содержатся в терцете. Человек, наш предок, от которого остался лишь ухмыляющийся череп. Наших общих предков можно пересчитать по пальцам: неандерталец, кроманьонец, питекантроп, синантроп — вот, пожалуй, — и все. Выбор невелик. Нас устраивает только Питекантроп. Почему Валетт выбрал столь необычное заглавие для своего сонета, остается лишь гадать. Может быть, его всегдашнее увлечение историей. Он мне как-то говорил, как был потрясен тем, что ученые по нескольким костям и черепу, обнаруженным на Яве, воссоздали нашего отдаленного Предка с признаками человека и обезьяны… Завесу над этой тайной нам не приподнять, Валетт унес ее в могилу. Кстати, вы не обратили внимание, сколь сходна наша работа с работой тех ученых — и они, и мы восстанавливаем из праха нечто целое. Однако время идет, и мой рассказ, похоже, вас утомил. Да и мне следует поразмыслить над одним неясным для меня моментом. Возобновим работу завтра. Может, у вас есть вопросы?

— Я в полном восхищении, Бурдон. И думаю о «Золотом жуке» вашего любимого автора.

— Согласен, что-то общее тут есть. Но не забывайте о невероятной простоте исходных данных у По. Впрочем, и методы у меня иные. Героя того рассказа основная трудность поджидала в начале пути. Но, определив первую букву, он тут же расставил ее по всему тексту. У нас иначе: мы начали с самых легких пассажей. А более сложные моменты, требующие умственных усилий, еще впереди. Хотя их осталось совсем мало. До завтра.

На следующий день меня встретил взъерошенный Бурдон; лицо его сияло.

— Вы раскрыли последнюю тайну? — спросил я.

— Полностью, Менар, и исключительно горд этим… Простая деталь; позже я все объясню. Сначала закончим с сонетом.

— Вы хотите сказать, что последняя тайна не относится к сонету?

— И да и нет. Косвенно. Но позвольте продолжить. Нам осталось расшифровать только одну строку второго катрена и еще три слова.

Конструкция фразы привела меня к мысли, что вторая строка начинается с глагола в третьем лице единственного числа настоящего времени по аналогии с глаголом живет. Значит: — тает. Вряд ли вы отыщете глагол, начинающийся с ю, который позволит вам заполнить все пробелы. Он начинается с м, и думаю, вы согласитесь, если я напишу мечтает. Это сразу возвращает нас к вопросу где — ты? Есть мечтающий человек, умирающий в следующей строке. Вопрос приобретает законченную форму: где человек и где мечты? Мечтать можно о ком-то или о чем-то, но предлога о здесь нет, а потому логично предположить, что мы имеем дело с конструкцией мечтает плюс инфинитив. Такая конструкция существует: мечтает У Jiu тгде третье слово — глагол слушать! Попробуйте опровергнуть меня. Вам это не удастся! Остался сущий пустяк.