Скорбь Гвиннеда   ::   Куртц Кэтрин

- Верно, это кажется нелепым, - согласился Реван, так, словно читал мысли аббата - хотя Целитель был уверен, что это невозможно. - Какой смысл, какой хотя бы намек на правосудие может быть в том, чтобы замучить до смерти шестьдесят мужчин и женщин, лишь за то, что они поклонялись памяти человека, которого считали святым?

- И все же они сделали это, и именно по этой причине, - прошептал Кверон, и в глазах его вновь помутилось при виде почерневших столбов во дворе и солдат, что невозмутимо расхаживали между ними.

- Именно так. - Реван обернулся и в упор взглянул на аббата, - Пока вы спали, я говорил кое с кем из моих "братьев" - виллимитов. А они, в свою очередь, разговаривали с солдатами внизу. Судя по всему, приказ исходил от собрания епископов в Рамосе. Впрочем, вы сами можете узнать все подробности. Давайте, я не боюсь.

Реван, и правда, не испытывал страха, хотя любой другой на его месте испугался бы, ведь он напал на Дерини! Кверон легонько коснулся запястья молодого человека и, сосредоточившись, поразился его безоглядному доверию. Хотя в этот миг Реван, даже если бы пожелал, не смог бы воспротивиться ментальному вторжению, снитслватс, податливый разум всегда было легче.

Впрочем, Кверон быстро забыл свое удивление, когда узнал основное: что сам святой покровитель аббатства оказался невольно повинен в сегодняшней катастрофе. Ибо люди, что пришли к власти в Гвиннеде, регенты двенадцатилетнего короля Алроя, первым делом поспешили объявить, что покровитель Долбанского аббатства, Дерини Камбер - вовсе не святой, а еретик и предатель.., именно тогда судьба обители была решена.

Отныне имя Камбера Мак-Рори было запрещено произносить в Гвиннеде, под страхом ужасающей кары. На первый раз виновного ожидало публичное бичевание, на второй раз - ему вырывали язык.., отсюда ножи и щипцы в руках солдат, виденные Квероном. На третий же раз преступника ожидала казнь как худшего из еретиков.

Несчастные служители святого Камбера в Долбане никак не могли знать, что нарушают закон - впрочем, если бы и знали, это бы их не остановило, ибо их вера в своего святого покровителя была тверда и не знала сомнений вот уже десять лет. Эдикт, отменявший канонизацию Камбера и грозивший наказаниями за нарушение указа, был провозглашен лишь накануне, за много миль от аббатства, в Рамосе. Враги и не собирались предупреждать их заранее.

Епископские солдаты немедленно устремились в обитель и стали захватывать пленных.

Несчастным, без сомнения, зачитали эдикт, начиная бичевания, и те успели в полной мере осознать грозившие им ужасы, когда палачи взялись за ножи и щипцы. Безъязыкие, осужденные не в силах были даже молить о пощаде, отречься или покаяться, когда солдаты принялись подносить вязанки хвороста к столбам и поджигать костры факелами.

Эта насмешка над правосудием, прикрывавшая самое изощренное варварство, так поразила Кверона, что он, покинув сознание Ревана, залился слезами, прикрывая лицо руками.

- Прости, что я так вел себя, - промолвил он наконец. Им повезло, что ветер дул в другую сторону и не мог донести звуки голосов до солдат под холмом.., и, по счастью, не доносил больше запаха горящей плоти. - Ты был совершенно прав - магией тут не поможешь.

Утирая слезы тыльной стороной ладони, он набрался мужества смиренно поднять глаза на Ревана.

- Райс был тебе хорошим наставником, - продолжил он вполголоса. - Если бы я соображал получше, то мог бы догадаться, что ты попробуешь оглушить меня. Но мне и в голову не приходило, что меня могут опоить моими собственными снадобьями!

Реван с трудом выдавил подобие улыбки, глядя на аббата своими светло-карими глазами.

- Скажите еще спасибо, что я не опоил вас мерашей. Вы бы до сих пор не пришли в себя.