Смерть планеты   ::   Крыжановская Вера Ивановна

Но это ничего не значит, посеянное мною семя истины, заповеданное освобождение от вековых оков грубого атеизма, которое, я дал моим братьям, переживут мое телесное существование; а Создатель, по милосердию своему, зачтет мне труды мои и дозволит мне еще на шаг приблизиться к божественному свету – обители праведных душ, доблестно боровшихся за добро. Вы же, дети мои, не должны бояться, что останетесь без руководителей. Призовите наставников, уединенно живущих в ваших горах, и они в изобилии принесут вам духовные хлеб и вино, которые насытят ваши души.

– Почему же они не пришли до сих пор просвещать нас и исцелять? – с неудовольствием спросил один из юношей.

– Остерегайся судить безосновательно и судить то, что ты не понимаешь, – ответил Супрамати. – Как знать? А что, если появление их ранее нужной минуты привело бы лишь к бесполезной смерти? Я пришел подготовить им путь, заложить основу дела, которое затем разовьют мои братья: они оживят вашу былую веру и восстановят то, что было искажено или забыто веками. А затем, если окажется нужным, явятся другие и поддержат истину; путь их будет полосой света. Как и я, они выполнят свое назначение – делиться с братьями полученными в свою очередь от других истиной и светом.

Замечание Супрамати очень смутило Хаспати.

– Благодарю, учитель, на будущее время я буду осторожнее и воздержусь от слишком поспешных заключений.



Глава пятая

C радостью наблюдал Супрамати за быстрыми успехами учеников, личные особенности которых начинали ясно проявляться. Кого интересовала исключительно музыка, кого искусство врачевания, кого изучение оккультной силы планет, кого чудеса звездного неба. В одном лишь сходились все поголовно – в стремлении изучить таинственную, могущественную силу воли, этот великий рычаг космических сил, исполинскую, управляющую стихиями динамо-машину; волю, которая, будучи разработана и дисциплинирована, сама представляет могущество, подобное стихии.

Теперь Супрамати выходил иногда из пещеры в сопровождении учеников и исцелял в селениях и окружных городах, а при случае и проповедовал, внушая слушателям необходимость любви к Богу, чтобы в жизненных испытаниях у Него искать помощи и поддержки.

Слава, окружавшая «сверхъестественного» человека, ограждала, и никто не осмеливался задержать его за дерзкое нарушение закона, запрещавшего произносить даже имя Божие.

Итак, открыто все молчали, а втихомолку враги мага все сплачивались, и число их быстро росло.

В первых рядах стояли врачи, считавшие себя обиженными в денежном отношении; да и оскорбленное «научное» самолюбие их было задето. Не меньше недовольны были и все те, кто находил удобнее не быть стесняемым никаким нравственным законом, совестью или долгом; потому-то самое понятие о Боге и Его законах они ненавидели, главным образом, как узду своим животным, беспорядочным страстям. А число таких врагов было легион.

Супрамати, читавший в душе людской и слышавший чужие мысли, видел, конечно, растущее недоброжелательство, но не обращал на то никакого внимания, продолжая исцелять и проповедовать.

Однажды, возвращаясь из далекого обхода, учитель и ученики шли густым лесом, и, утомившись, присели, чтобы отдохнуть и закусить. В густой чаще, заросшей кустарником и ползучими растениями, Супрамати усмотрел за грудами валежника кучу развалин.

– Видите эти остатки разрушенного храма? Надеюсь, он скоро воспрянет вновь и под его сводами зазвучит священное пение, а общая молитва привлечет на верующих могучие обновляющие волны Божественной благодати.

– Учитель, ты действительно точно все знаешь и видишь прошлое. Ибо как иначе мог бы ты угадать, что эти беспорядочные развалины были некогда одним из величайших храмов в стране! – воскликнул смущенный Хаспати.

– Все избегают этого места, потому что во время разрушения святилища здесь перебито было значительное число укрывшихся в нем священнослужителей, – продолжал молодой ученик.