Мыс цтраха   ::   Макдональд Джон Д.

Ее тридцать семь лет проявлялись только в морщинках (она щурилась от солнца), появившихся в уголках глаз, да, возможно, в венах на кистях рук. Но не в длинной гибкой фигуре и округлых подвижных ногах.

– Я не вытягиваю ничего из тебя, – сказала она твердо. – Это серьезное дело. Обрати внимание.

– Да, мэм.

– Это началось в четверг, когда ты пришел из офиса. Физически ты присутствовал, но душа была далеко. И вчера то же самое. А сегодня еще больше. Пятнадцать лет замужества, мой далекий друг, наделяют девушку экстрасенсорными способностями.

– Звучит вызывающе. Эти способности великолепно у тебя проявляются.

– Тихо. Не умничай, Сэмюэл. Не надо скрытничать. Не уклоняйся от ответа, сэр. Я хочу знать. Вот только что ты нахмурился куда больше, чем просто от солнца. Мне известно, когда что-то гложет тебя.

– Во всем Нью-Эссексе я известен как Хитрый Сэм. Никто не знает, что я думаю. Я могу не дрогнув вытащить и дополнить малый стрит. Но у тебя ужасное…

– Пожалуйста, – сказала Кэрол совершенно другим голосом, и он понял, что должен будет рассказать ей. Из ледника он достал еще одну банку пива и, открыв, предложил ей, но она покачала головой. Он отпил банку на треть.

– Хорошо, но пойми, я от рождения мнительный. Все так хорошо, что я боюсь сглазить. Мне хочется, чтобы наша драгоценная лодчонка удержалась на плаву.

– Я могу разделить вместе с тобой беспокойство о ней.

– Или, возможно, посмеяться надо мной со стороны. Надеюсь, что так. Когда в четверг я вышел из офиса, со мной произошла странная вещь. Но началось все не там. Все началось во время некоего путешествия за море, которое ты, возможно, могла и запомнить.

Он знал, что Кэрол помнит. Существовало лишь одно путешествие, когда, еще в 1943 году старший лейтенант отдела военной юстиции Сэмюэл Б.Боуден предпринял длительное морское путешествие на старом корабле «Граф де Бьянкамано», принадлежавшем ВМС США. Он погрузился на борт с пентагоновской бледностью на лице и в конце концов закончил путешествие в штабе театра военных действий в Нью-Дели.

– Я не намерена забывать это, любимый. Тебя изрядно долго не было. Порядочный кусок моей жизни. Скверный кусок, надо заметить.

– Ты давненько не слышала от меня забавных побасенок о войне на боуденских вечеринках, но, может, ты случайно запомнила мой анекдот о Мельбурне? Он был не очень смешной.

– Похоже. Дай-ка подумать. Ты сошел на берег, оказался замешан во что-то, и корабль ушел без тебя, потому что ты должен был выступать свидетелем. Ты еще так и не смог заполучить обратно свой сундучок, который мы упаковали с такой любовью и заботой.

– Я был главным свидетелем в военном трибунале. Дело об изнасиловании.

– Да, я помню. Но не могу вспомнить, как ты оказался в свидетелях.

– Нас было несколько человек. Мы сняли комнату в отеле, и я накачался австралийским элем. Они гонят его из кувалд. Стояла июньская ночь, и было холодно. В два часа ночи я решил, что мне нужно идти на корабль. Уже почти полностью заблудившись, я услышал, как кто-то скулит в аллее. Я подумал, что это щенок или котенок, но оказалось, что это – девочка. Ей было четырнадцать.

Он знал, что особый полупьяный дух той ночи никогда не исчезнет из его памяти. Огромный каменный город с широкими пустыми улицами и редкими огнями. Звук его каблуков отдавался дробным звоном от пустых стен. Он мурлыкал песенку «Выкатывай бочонок», звук был особенно четок, когда он проходил мимо аллей.

Он решил, что щенка или котенка можно будет тайком протащить на корабль. А потом остановился и, ничего не понимая, уставился на бледные дергающиеся ноги, грубый ритм насильника, услышал то же животное скуление и сочный удар кулака по ее лицу. Вместе с пониманием пришла и дикая злость.