Смотрела в прорезь синевы :: Силецкий Александр
Страница: 2 из 4 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕДа, мы не боги, боги-мы, когда несбыточной мечты пытаемся опять добиться. Прекрасен тот, кого не надо убеждать как глупо было бы от счастия бежать и в тайниках души своей зарыться. 14.09.10 - 15:02 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Он понял это только теперь, когда вырвался из круга постоянных дел и настырных знакомых, бежал за сотни километров, точно глупый мальчишка, очертя голову летящий из-под родительского крова, чтобы где-то там, в неизвестном направлении и в неизвестном измерении времен, найти нечто удивительное и желанное, чему навряд ли можно подыскать четкое определение в человеческом языке. Ему казалось, что он знает жизнь, понимает людей, что изобретать невероятные истории, от которых у простаков голова кругом идет, - его счастливая судьба. Он заблуждался. Годы летели, и чувство удовлетворения пропадало, таяло, и на смену ему все чаще приходили неуверенность, мучительное ощущение - "пища о возвышенном, о чудесах, я не оставил им места в своей жизни: иные миры давно уже кормушка для меня, и только..." И вот он здесь, у моря. Сидит и ждет. Чего? Он вздохнул. Пожалуй, все закончится банально, ну, а в общем - как всегда: пробудет здесь еще немного, погуляет и вернется, и вновь замелькают привычные лица - должно быть, посмеются чуток над его внезапным исчезновением и забудут, до другого дня рождения, - и прежние заботы утянут в свой круговорот, и он напишет новую книжку, не очень хорошую, но и не слишком плохую, занимательную, средненькую, с крепкой фигою в кармане, вовсе не шедевр. Шедевр будет после, наверное не скоро, или так и останется ненаписанным просто руки не дойдут: он создал себе репутацию заурядного, но преуспевающе-уважаемого писателя, может быть модного в какой-то мере... Сам в этом виноват. Всю жизнь он боялся, что у него ничего не выйдет, его забудут - в лучшем случае, когда он умрет. И он писал, писал до полного изнеможения, и знал, что пишет ерунду, возможно более красивую и внешне более глубокомысленную, чем это удается другим, но все равно - не это будет жить. Не это! А браться за иное не хватало духу... Тот момент, когда он расправит наконец-то плечи, сминая ту серость, в которую сам себя засадил, поднимет голову и увидит синее небо над собой, хотя бы клочок, прорезь синевы, - да, тот момент отодвигался в бесконечность. Новая книга, за ней - еще одна, еще... Все - завтра, завтра... Желая глянуть в прорезь синевы, он опускал взор долу. Вздорный фантазер! Играл словами, точно кубиками, а кто-то возводил из них дворцы... Да, выстроить себе дворец и поселиться в нем... Зажечь повсюду свечи, устраивать балы, изысканные званые обеды... Музыка - негромкая и нежная, причудливо-зовущая игра вина в бокалах, тончайшие запахи невиданных кушаний и - благообразные, почти святые лица тех, кто призван был на трапезу в парадный зал дворца... А он боялся, трусил воздвигать дворцы, воздушные соборы и постоянно опасался - вот чудак! - что мессы в них служить придут другие. Он возвел бы мавзолеи, но не мог смириться с тем, что в каждом из них остальные отгородят место для себя. Это казалось кощунственным, бесчестным. И в собственное оправдание он думал так: что же останется мне самому? Подвалы, сырые кельи и темные ниши, где я смогу незаметно, спокойно истлеть? Он не мог взять в толк, что так великие и выживают. Наверное, и впрямь он не был гением. Увы! И вот теперь он бежал, постыдно бежал, прорвавшись сквозь ночь к морскому берегу, к уютному креслу, в котором сидел уже битый час, не зная, чем заняться, бежал с тяжелым сердцем от всего знакомого и надоевшего, чтобы отринуться от этой тяжести здесь и - вместо нее - поселить в своей душе чудо... Какое? Он сам не представлял. Верующий, чья религия - поиски веры. Да-да. Слишком много было слов. Он устал от них. От всей обстановки, в какой они произносились. Он поднялся с кресла. Прошелся несколько раз по комнате, попробовал, как задвигаются шторы, отворил дверцу пустого шкафа и снова закрыл, потом заглянул в ванную, проверил краны, слепо уставясь в зеркало перед собой, потом бесцельно поиграл ключами от номера и наконец, круто повернувшись, вышел в коридор. Он решил прогуляться к морю и полюбоваться на закат. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|