Святая ночь   ::   Малик Тахир

Долго отплевывался от табака, затем прикурил и с важностью стал осматривать панораму раскопок.

- Говоришь, Афрасиаб? - Он, видно, не привык еще к сигарам или нечаянно слишком глубоко затянулся; во всяком случае, начавший душить его кашель не дал ему договорить до конца.

- Да и Помпеи - там тоже начиналось с черепков, - вновь с усмешкой произнес Давран.

Нияз откашлялся, потушил о каблук сигару, положил ее в футляр и сунул в карман.

- Времена Помпеи и Афрасиаба прошли, дружище. На твою и мою долю не выпадут такие грандиозные открытия. Поэтому, как говорится, по одежке протягивай ножки. Какой смысл мучить себя и людей, тратить колоссальные средства ради того, чтобы откопать захудалый кишлак?

- Конечно, можно никуда не ездить и строчить диссертации на материале прежних раскопок. Я слышал, что некоторые так и делают...

Нияз понял намек и, нахмурив брови, резко сказал:

- Ученый совет пришел к выводу, что в твоих сообщениях нет стоящей информации.

- А может быть, некоторые всезнающие товарищи ввели в заблуждение членов ученого совета относительно содержания моей докладной?

Теперь Давран намекал на "руку" Нияза - его родственника, занимавшего руководящий пост в институте.

- Я приехал сюда не по желанию отдельных товарищей.

- Если бы и ученый совет придерживался твоей позиции, то не было бы никакой надобности в твоем приезде. Направили бы категоричный приказ о прекращении работ, и все.

- Возможно... Однако я приехал не с дурными намерениями. Поговорим без насмешек. Ты меня не любишь, мне это хорошо известно. Я тоже не соскучился по тебе и приехал не затем, чтобы повидать тебя... Лучше, когда мужчины разговаривают в открытую. Никто из нас не должен друг другу. Мы не оспариваем с тобой одно кресло. Я собираю урожай со своего поля, а ты - со своего.

- Твое определение очень образно... Ну-ка, угости сигарой, подымим.

- Ты подумал, что было бы, если бы приехал не я, твой однокашник, а другой?.. - начал Нияз.

- Другой, по крайней мере, со всей серьезностью отнесся бы к нашей главной находке - кисти руки, выполненной из неизвестного материала.

- Да мало ли как мог сюда попасть обломок индийского культового изваяния?

- Но манера совсем не похожа на манеру скульпторов, создававших индуистские и буддийские статуи.

- Ты уже перерыл сотни тонн грунта, а других подобных находок пока нет.

- А эта найдена всего за три дня до смерти Бекмирзаева. С тех пор работы велись черепашьим темпом... Надо по-настоящему раскопать Язъяван.

Нияз досадливо поморщился и стал озираться по сторонам - спор явно наскучил ему.

- Послушай, Давран, я устал с дороги. Подумаем об отдыхе. И давай не будем напрасно ломать копья. По возвращении я скажу, что не пришел к определенному мнению. Предложу вызвать тебя. Приедешь и будешь сам сражаться за эту яму.

Они повернули назад. Давран понял, что Нияз и на сей раз хочет выйти сухим из воды. С одной стороны, он вроде бы и заступался за Даврана. На самом же деле он не хочет связывать себя никакими обязательствами. Нияз прекрасно знал, что для прекращения работ нет ни одной веской причины, что разговор об этом шел только в узком кругу. Но ему известно, что многие годы один из руководителей института, дядя Нияза, был на ножах с доцентом Бекмирзаевым, вследствие чего каждое начинание покойного наталкивалось на препятствия.

- Можешь уделить мне один день? - спросил Нияз, когда они подошли к палаткам лагеря.

- А что?

- Срок командировки - неделя. Я слышал, здесь есть хорошие места для отдыха.

Давран давно уже соскучился по родным, но события последнего времени не позволяли и думать о поездке к ним. Неожиданное предложение Нияза пришлось как нельзя кстати.