Сжигающий суд   ::   Карр Джон Диксон

В субботу, вернувшись в Криспен на уикэнд, они нанесли визит в Деспард Парк, чтобы выразить соболезнование, но на похоронах не присутствовали, так как Мэри испытывала непреодолимый ужас перед смертью. Стивенс повстречал Марка на следующий день вечером на Кингс-авеню.

– У миссис Хендерсон, – сказал Марк, посмеиваясь, – бывают видения. Трудно со всей определенностью судить об их природе, потому что она лишь туманно намекала на них двум священникам. Однако, по ее словам, ночью, когда скончался дядя Майлз, в его комнате была женщина, разговаривавшая с ним.

– Женщина?

– Миссис Хендерсон говорила о женщине, «одетой в старинное платье». Заметьте, что это возможно, потому что именно в тот вечер Люси, Эдит и я сам отправились на бал-маскарад. Люси была в костюме мадам Монтеспан, а Эдит, я полагаю, в костюме Флоренс Найтингейл. У меня было великолепное окружение – жена, переодетая великой куртизанкой, и сестра, в костюме знаменитой сестры милосердия! Но, тем не менее, все это кажется невероятным, так как дядя Майлз, хотя и слыл милым человеком, но жил отшельником и в свою комнату не разрешал входить никому. Он даже не позволял, чтобы ему приносили еду. Когда он заболел и мы поселили в смежной комнате сиделку, он устроил дьявольский скандал. У нас была уйма неприятностей, прежде чем мы надоумили его запирать дверь, чтобы сиделка не могла в любой момент войти в его комнату. Именно поэтому видение миссис Хендерсон, каким бы правдоподобным оно ни выглядело, кажется мне маловероятным.

Стивенс не понял, что же в таком случае беспокоит Марка Деспарда.

– Но… я не вижу здесь ничего странного. Вы расспросили об этом Люси и Эдит? А впрочем, раз никто не мог войти в комнату вашего дяди, каким же образом миссис Хендерсон сумела заметить в ней женщину?

– Миссис Хендерсон уверяет, что разглядела ее через стеклянную дверь, выходящую на веранду. Обычно эта дверь занавешена. Нет, я не говорил об этом ни с Люси, ни с Эдит… – Марк заколебался, потом продолжил с нервным смешком: – Я не говорил с ними об этом, потому что это лишь часть видения миссис Хендерсон, которое мне очень не нравится. По ее мнению, эта женщина в старинном наряде, поговорив недолго с дядей, повернулась и вышла из комнаты через несуществующую дверь!

– История с призраками? – перебил его Стивенс.

– Я имею в виду, – уточнил Марк, – дверь, которая была замурована лет двести назад. До сих пор призраки в Деспард Парке не появлялись. Может это и наивно, но я считаю, что лучше как-нибудь обходиться без них, если хочешь принимать у себя друзей. Нет, я скорее думаю, у миссис Хендерсон в голове что-то помутилось.

Сказав это, он исчез в сгущавшихся сумерках…

Хотя эти два события не были никак связаны друг с другом, Стивенс, сидя в своем купе, попытался сопоставить информацию Марка с тем разговором, что состоялся у него с Морли в редакции… Писатель, живущий в уединении, страстно желает видеть свою фотографию на обложках книг, хотя слывет абсолютно нетщеславным. Миллионер Майлз Деспард, также живший в уединении и умерший от гастроэнтерита, под подушкой у которого находят обрывок веревки с девятью узлами. И, наконец, женщина в старинном костюме непонятных времен, покидающая комнату через замурованную два столетия назад дверь. Интересно, удалось ли бы какому-нибудь автору с буйной фантазией, соединив все эти факты соответствующим образом, написать роман?

Однако у самого Стивенса события эти в сюжет не складывались, и он кончил тем, что выудил наконец рукопись Кросса из портфеля. Она выглядела довольно объемистой и тщательно сложенной. Фотографии и рисунки были приколоты к листам скрепками, а все главы сшиты по отдельности металлическими скобками. Пробежав содержание, Стивенс раскрыл рукопись на первой странице и… чуть не выронил папку из рук.