ТП (повесть временных лет)   ::   Бабенко Виталий

"Ничего не поделаешь, дорогие друзья, таков порядок, и не нам с вами его менять..."

Весь дрожа от негодования и возбуждения, Филин уселся в мягкое кресло зала ожидания, вытащил из кармана видео и принялся наговаривать обличительное письмо, полное страсти и недвусмысленного вызова. Наговорив, он прокрутил запись и остался крайне недоволен. На экранчике полный красный человек, с мятой челкой, прилипшей к потному лбу, брызгал слюной и от избытка чувств шепелявил, произнося нечто невразумительное. Эмоции лились через край, но смысл сообщения как-то ускользал. Иван Данилович взял себя в руки, проглотил две таблетки успокоительного и повторил запись. На этот раз получилось лучше, но все равно неудовлетворительно. Трудно было поверить, что явленный на экране сердитый мужчина с прыгающими губами и красными пятнами на щеках и есть известный репортер видеогазеты "Накануне", снискавший популярность у миллионов зрителей.

Филин снова проглотил две успокоительные таблетки и опять повторил запись. А потом неожиданно заснул и на удивление безмятежно проспал четыре часа.

Когда он проснулся, в зале ожидания не было никого. _Н_и_к_о_г_о_. На ТП-станциях это случалось крайне редко. Видимо, пока Иван Данилович спал, ТП-канал открылся и принял всех желающих. А ночных пассажиров не нашлось.

Филин - в который раз! - сунул билет в щель регистрационного терминала. А вытащив - обомлел. На билете горела цифра 1. В очереди он был первым! Такого Филин тоже никогда не испытывал.

Донельзя удивленный и обрадованный (хотя чему тут радоваться полсуток провел на ТП-станции!), Иван Данилович опрометью бросился к подъемникам. Все пятьдесят лифтовых кабин стояли, гостеприимно распахнув двери навстречу Филину. Он влетел в первый попавшийся подъемник. Двери автоматически закрылись, и кабина полетела вверх.

"Только бы не закрылся канал, только бы не закрылся канал", - как заклинание твердил про себя Филин.

Канал не закрылся. Вместо этого на полпути остановился лифт.

- Опять?!! - мертвея, завизжал Филин.

Двери распахнулись, открыв какое-то темное пространство, и в подъемник вошел человек.

Филин замер, словно под пистолетом.

Он понятия не имел, что между подножием пилона и его вершиной - на этой восьмисотметровой вертикали - может существовать какая-то жизнедеятельность.

Нет, это, конечно, подразумевалось, что ТП должна обслуживать хитроумнейшая техника, что одно только энергетическое хозяйство - это какая-нибудь невообразимая электростанция мощностью в одну небольшую звезду, но как-то принято было считать, что вся эта машинерия размещена под землей, на многих этажах, уходящих в недра, пилон же - исключительно несущая конструкция, высоченная ферма, заключенная в ветропоглощающую оболочку. А тут - на тебе! Оказывается, и в пилоне есть этажи и там разгуливают люди.

- Ты кто? - спросил вошедший.

- Филин, - ответил Филин.

- Отлично, - почему-то обрадовался незнакомец. - А то я думал тюфяк.

- Как? - удивился Иван Данилович.

- Я говорю - думал, сюда какого-нибудь тюфяка дуриком занесло. Ты что, глухой?

- Нет, - обиделся Филин, - не глухой.

- То-то же. А я - Сыч.

- Очень приятно, - пробормотал Филин, а про себя подумал, что ничего приятного, или, напротив, неприятного, здесь нет: просто встретились два человека с птичьими фамилиями - редко, но бывает. Причем у одного - Филина - фамилия вовсе и не птичья, к птице филину она никакого отношения не имеет, разве что звучит так: омонимия полная. А все объясняется тем, что кто-то из предков Филина носил простецкое имя Филя. Филин хотел было поделиться своими генеалогическими откровениями с Сычом, но тот, видимо, вовсе не привык, чтобы его перебивали.

- Чудной какой! - изумился Сыч. - Ты что это не по форме отвечаешь?

- Виноват... - промямлил Филин.