Татарский удар   ::   Идиатуллин Шамиль

Но гулять было скучно, потому что большинство знакомых пацанов не приехали с каникул, а дома грустно, потому что мама с папой все время грустные. Мне, правда, виду не показывали. Наоборот, постоянно шутили и улыбались. Но я услышал однажды, когда с улицы пришел, а они еще об этом не знали, как мама сказала:

— Айрат, ты-то в чем виноват?

— А в том, что полез не свое дело. Сказано же: делай что должен, и будь что будет. А я попер делать то, что не должен. Демиург хренов. И кто виноват, получается?

Тут они меня увидели и снова принялись улыбаться.

А я потом у Галии пытался узнать, про что папа с мамой говорили, но она глупости только какие-то болтает, а толку от нее не добьешься.

Зато теперь все делается лучше. Папа стал по правде спокойным и веселым, как раньше, и снова начал ходить на работу. Хотя и сказал мне, что работать будет в другой газете, которую сам сделает и которая будет правильной и честной. Это, по-моему, глупости: как может один человек газету сделать, она же в типографии печатается. Но спорить с папой не стал, а то он опять расстроится.

И во дворе дело появилось. Я познакомился со здоровой такой девчонкой. Ее Чулпан звать, она совсем большая, лет на пять старше меня, и переехала в десятиэтажку, ее по соседству построили. Мама сказала, что это ментовской дом, потому что его милиция для себя построила. Но Чулпан сказала, что ее папа не милиционер, а спецназовец, это совсем разные вещи. Думаю, она врет. Она вообще много врет. Сказала, например, что у нее лучшую подругу убили. Но я же знаю, что детей не убивают, а только взрослых.

Зато с Чулпанкой играть интересно — она здорово всякие вещи придумывает. И брат у нее есть, очень смешной, на ротвейлера похож. Это собака такая черно-коричневая, и щеки висят. У Галима тоже щеки висят, и улыбается все время. Смешной. Чулпанке везет, что у нее брат, но у меня тоже сестра нормальная. Глупая только. Но это пройдет. Она опять разгрызла мои корабли, которые я построил, чтобы Леху Шаповалова сразить. А он мне письмо прислал, что приедет к 15 сентября. Просто взял и прислал.

Я думаю, не буду я корабли строить. И не буду Леху спрашивать про диск, который роботов запускает. Потому что, наверно, он все-таки соврал — не бывает таких дисков и таких роботов. Ну и пусть соврал. Я ему лучше все свое «Лего» подарю, и любые игрушки и книги. Лишь бы он не уезжал больше. И родителям своим объяснил, что не надо никуда уезжать. Потому что ни Лехе, ни мне ничего не грозит. Потому что никто никогда не убивает детей.

Казань — Москва, апрель 2001 — август 2004 года