Темное путешествие   ::   Желязны Роджер

Насколько я знаю, такого автопортрета не публиковали ни в одной из книг по искусству.

– Тш-ш! – Бекки поднесла палец к губам и шепотом добавила:

– Потом!

Я кивнул, и мы двинулись дальше. Мы осмотрели еще два кабинета, небольшой конференц-зал и гардеробную. Везде, к счастью, было пусто. Впрочем, я и так это знал – мой нос не обманешь.

Мы подошли к подножию лестницы. Бекки вгляделась в темноту и вздрогнула. Кстати, оттуда тоже попахивало чужим.

– Не могу! – жалобно сказала сестричка. – Не могу туда идти.

Я положил руку ей на плечо:

– И не надо. Зачем, спрашивается?

Она продолжала неотрывно глядеть в темноту:

– Не знаю. Может, там и правда.., ничего такого. По крайней мере, сейчас.

– Хотел бы я все-таки понять – что происходит?

– Пошли, – сказала наконец Бекки. – Покажу тебе. – А потом добавила:

– Просто кошмар.

– О чем ты?

– Ладно, пойдем, – снова увильнула от ответа она и повела меня куда-то в сторону кладовой.

Я с трудом сдержался, чтобы не заорать в голос, но все же послушно последовал за ней. В голове замелькали картины, достойные фильма ужасов, и я ничего не мог поделать. «Просто она услышала какой-то шум и перепугалась, – уговаривал я себя. – Девчонки вечно психуют».

В кладовой горел свет. Мы прошли мимо всяких швабр с ведрами, мимо полки с чистящими порошками и кучи складных стульев. Затем Бекки отыскала в стене потайную щеколду. Ей не пришлось долго возиться – уже через секунду часть стены подалась вперед и перед нами открылась небольшая узкая лестница, ведущая вниз.

Здесь тоже работало верхнее освещение, и было видно, что коридор упирается в железную дверь. Казалось, что скрытая комната, которая была за этой дверью, находится внизу, но на самом деле она располагалась даже выше основного уровня – просто земля в этом месте давала сильный уклон. Окон здесь не было, так что у того, кто видел из окна конторы странно выпирающий угол, создавалось впечатление, будто это часть нашей половины дома – если, конечно, кому-то приходило в голову над этим задуматься. И, наоборот, наши гости, выглядывая из окна гостиной, думали, что это угол здания конторы. Впрочем, с тех пор, как в начале года умерла мама, гости к нам заглядывали не часто.

Я спустился следом за Бекки по лестнице, а затем подошел к двери.

– Ну что – действуем по старой схеме? – шепотом спросил я.

В ответ она лишь покачала головой и сама толкнула дверь.

Я вошел следом за ней и оказался в комнате, где находилась транскомп-установка. Здесь тоже горел свет и повсюду царил страшный беспорядок. Бекки уселась на металлический складной стул, протянула мне пакет и заплакала.

Я огляделся и увидел пятно на полу, неподалеку от главного пульта. Мне ближе подходить не потребовалось – достаточно было потянуть носом воздух. Обоняние у меня необычайно острое – особенно в такие вечера. Я сразу определил, что недавно здесь побывал мой отец и что пятно на полу – кровь. Впрочем, это бы я определил даже в полной темноте. А еще здесь витал тот самый запах чужого, который чувствовался наверху.

Я пригляделся к транскомпу и моментально распознал, в каком месте поломка. Установка все еще работала и тихонько гудела, но при этом светился только один огонек индикатора. Видимо, когда по ней ударили, где-то коротнуло. Я подошел и выключил ее из сети.

Бортовой журнал валялся на полу. Я поднял его, расправил загнувшиеся страницы и прочел последнюю запись, которую папа сделал чуть больше часа назад. Ничего вразумительного он не написал – во всяком случае, даже намеком не сообщил, в какую зону отправился. Я поставил журнал на нужную полку и заглянул в ящик стола, где отец обычно держал револьвер. Ящик был слегка приоткрыт, и, конечно же, никакого револьвера там не было. Что ж, так я и думал.