Тень спрута   ::   Щеглов Сергей

Хотя по отчеству — типичный еврей.

— Давайте присядем, — сказал Гринберг, протягивая руку в сторону абсолютно пустой стены.

У Калашникова на мгновение зарябило в глазах, а потом он нахмурил лоб, пытаясь понять: то ли кресла действительно возникли из воздуха, то ли он просто их не заметил, отвлекшись на Гринберга?

— Охотно, — отозвался Макаров, усаживаясь в ближайшее кресло.

— Сигарету? — предложил Гринберг. Потом посмотрел на Калашникова. — Рюмочку коньяка?

Калашников усмехнулся и отрицательно покачал головой. Гринберг явно разыгрывал какой-то спектакль; но вот с какой целью — этого Калашников никак не мог себе представить.

Макаров кивнул, и в то же мгновение около его кресла появился стеклянный столик с раскрытым портсигаром, зажигалкой и пепельницей в виде маленького металлического глобуса. Калашников присел рядом, и стоило ему бросить на столик задумчивый взгляд, как там тут же очутилась рюмка коньяка.

— Вы позволите? — спросил Гринберг, наклонившись к портсигару. Макаров машинально кивнул, Гринберг вытащил сигарету, щелкнул зажигалкой и с видимым удовольствием затянулся. — Итак, господа — воспользуемся до поры этим архаичным обращением, — разрешите официально поздравить вас с прибытием на территорию Звездной России!

Калашников печально посмотрел на Гринберга, махнул рукой и залпом выпил коньяк. Макаров взял в руки сигарету и принялся ее разминать.

Гринберг сел в третье кресло и выпустил кольцо дыма:

— Вопросы?

Калашников поставил рюмку на стол, но его опередил Макаров.

— Значит, все-таки Россия! — воскликнул он. — А как же остальные государства? Что стало с Америкой?

— Хороший вопрос, — кивнул Гринберг, однако отвечать не стал. — А вы, Артем Сергеевич? Что вас больше всего интересует?

— Что такое Звездная Россия, разумеется, — ответил Калашников. — Ну и прочие мелочи — например, сколько в нее входит звездных систем.

На самом деле Калашникова интересовал совсем другой вопрос. Удалось ли человечеству преодолеть световой барьер? Если нет, цена этой Звездной России немногим больше, чем Тысячелетнему рейху и либеральным ценностям!

— Хитро! — Гринберг ткнул сигаретой в сторону Калашникова. — С вами приятно будет работать, Артем Сергеевич. Отвечу сразу по существу вопроса: да!

— Что — да? — спросил Макаров, переводя взгляд с Гринберга на Калашникова и обратно.

— Когда? — спросил Калашников. — Как давно это случилось?

Телепатические способности Гринберга нисколько его не удивили. Что такое телепатия по сравнению со всей Вселенной?!

— Если мне не изменяет память, — ответил Гринберг, — первые удачные эксперименты по преодолению светового барьера относятся к сороковым годам позапрошлого века. Однако должен сразу сказать, что современные звездолеты используют совсем другие способы перемещения в пространстве.

— Понятно... — протянул Калашников и покосился на рюмку. Повинуясь его невысказанному желанию, в ней вновь заплескался коньяк.

— Теперь о Звездной России, — сказал Гринберг. Он положил сигарету в возникшую прямо из воздуха хромированную пепельницу, наклонился вперед и заметно понизил голос. — В настоящее время наше сообщество объединяет сорок шесть обитаемых и около двухсот зарезервированных звездных систем. На всей территории сообщества действуют одинаковые принципы поведения, регулируемые на основании технологического и креативного императивов. В дальнейшем вы узнаете, что означает каждый из этих терминов, — улыбнулся Гринберг, — а пока поймите меня хотя бы неправильно.