Тени Миров   ::   Синельников Владимир

Через неделю непрерывных осмотров медицинскими светилами, от проктолога до окулиста, мне позволили приступить к физическим тренировкам опять же под наблюдением вездесущего Семена Ивановича. Вот только он был такой же рядовой психиатр, как я – космонавт, судя по тому, как перед ним тянулась охрана Центра и наблюдавшие меня последователи Гиппократа.

Тело постепенно восстанавливало форму. Конечно, с помощью хитроумной массирующей аппаратуры, слишком долгое время я пробыл в неподвижном состоянии. Скоро я почувствовал, что организм справился: исчезли мышечные судороги, перестала кружиться голова при резких движениях, пища усваивалась без особых проблем.

Все это время я писал отчет о моем путешествии – в несуществующем, по словам опекавшего меня Семена Ивановича, Белом мире. Вот только почему он интересовался мельчайшими подробностями моего присутствия там, в гипотетическом мире? И его слова об одном испытателе, побывавшем там же… Как могут два человека почти одновременно побывать в том месте, что не существует на самом деле? На все вопросы мой заботливый куратор отвечал шуточками. Если же я настаивал, пускался в такие дебри психиатрии, что я переставал воспринимать его рассуждения уже где-то с третьего предложения. Или он хитрил, или на самом деле у меня была одна извилина от фуражки – непонятно. В конце концов я потребовал отчеты моих предшественников, но тут он был непреклонен.

– Милейший Артем, – так ласково называл он меня теперь, – ради чистоты эксперимента вы должны полностью закончить свой отчет. Я, в свою очередь, должен представить его для изучения туда, – Семен Иванович подымал глаза к потолку. – После ознакомления с вашими необычайными приключениями руководство даст санкцию на допуск к закрытому архиву, и вы все непременно узнаете.

– Мне осточертело находиться в этом заведении. – Я обвел рукой крашенные в унылый зеленоватый цвет стены моей палаты. – Когда меня выпустят отсюда?

– А вам так хочется наружу? Может, еще полежите? Понаблюдаетесь?

– Я чувствую себя прекрасно. Ваши же белые халаты вгоняют меня в черную меланхолию.

– Ну ладно, – Семен Иванович сделал вид, что уступил моим настойчивым просьбам. – Вы заканчиваете на этой неделе свой отчет и, пока мы будем изучать ваши записи, я выпущу вас из карантинного корпуса. При условии, что будете посещать Центр для восстановительных процедур и не нарушать режим, рекомендованный врачами.



Старый знакомый

На улице уже вовсю хозяйничала зима. Опять наступал самый неприятный и длинный период года, когда в какую бы сторону ты ни шел, ветер был встречный, сыплющий в лицо целые горсти колючего снега. Хорошо еще, что я не требовался на рабочем месте полный день: тренировки в реабилитационном корпусе, осмотр у врача – и можно уходить. Поэтому единственным светлым пятном в нынешней зиме для меня был полупустой общественный транспорт, в который я садился на остановке “Радиофизический институт”. Наш Центр имел такую “крышу”, в первых двух корпусах действительно работали какие-то радиофизики. Вернее, пытались прожить на жалкие бюджетные крохи, выделяемые государством на науку.

Оттрясшись положенное время в расхлябанном, стылом автобусе, я заскакивал в ближайший универсам, закупал обычный, давно определенный набор продуктов на сутки и спешил к одной из безликих и обшарпанных девятиэтажек, стоящих на пустыре. За этим архитектурным творением времен развитого социализма начинался овраг, заросший ракитой и одичавшими кустами мелкой, кислой вишни, которую тем не менее местные жители исправно обдирали каждое лето.

Скрипящий, разрисованный местными тинэйджерами и провонявший мочой лифт поднимал меня на шестой этаж, где руководством была мне предоставлена однокомнатная квартира.