Точка опоры   ::   Тайерс Кэти

Он распределил вес на обе ноги, послав стре ляющую боль вверх по левой икре.

— Граждане Новой Республики, — медленно произнес он. — Мы говорим с поверхности Дуро, с поверхности живой планеты, уничто женной вашими предшественниками, но которую мы и наши новые рабы возродим. Через несколько недель мы покажем вам, как йуужань-вонги осуществляют реконструкцию — мы зажжем жизнь этого мира.

Он глубоко вдохнул, представив себе, как неверные суетятся, показывают друг другу на свои отвратительные механические приемники на всем пути от Дуро к еще одному отравленному технологиями миру — Корусканту.

— Пока что, — продолжил он, — мы не раскрывали своих целей. Теперь мы это делаем. Мы останемся здесь, на Дуро. Мы прекратим враждебные действия и будем жить бок о бок с вами… при одном условии.

Он еще раз медленно, глубоко вздохнул. После приговора Дуро, который он привел в исполнение, эти трусы, конечно же, захотят мира, все равно — почетного или позорного.

— Среди вас, — произнес он далее, — живут те, кто насмехается над всеми богами. Они сами превратились в маленьких божков, попирают ногами всех остальных и заставляют вас подчиняться. Мы удовлетворимся Дуро, но если только вы поможете нам совершить одно, последнее жертвоприношение.

Он опять сделал паузу. Пусть дрожат и думают, чья жизнь, чей мир потребуется в качестве откупа.

И теперь он скажет им, что они останутся в живых. Все, кроме…

— Выдайте нам джедаев, — потребовал он, протягивая меч перед собой и направив его острие в грязь. — Всех. Без исключения. Любого пола, возраста, уровня подготовки. Если вы попробуете цепляться за них или попытаетесь их спрятать, то вы быстро увидите, что мы сделаем с вашими мирами. Но я вознагражу — особо вознагражу того, кто доставит мне джедая, с которым мне особенно хочется побеседовать.

Он добавил в голос ненависти и боли, сомкнул руки на мече и погрузил его в грязь. Меч ушел по самую рукоятку.

— Доставьте мне Йакена Соло, — проревел он. — Доставьте живым. Чтобы я отдал его богам.

Цавонг кивнул Сиф, и та укрыла виллипа. Он вытащил из грязи мерзкое оружие.

Клинок мерцал и оставался незапятнанным. Дрожа от боли и гнева, Цавонг Ла швырнул меч в пылающую яму.