Триада куранта   ::   Михайлов Владимир Дмитриевич

Главной причиной возникшего спокойствия была его интуиция – свойство, которое Ястреб уже не раз мысленно награждал орденами за вовремя данный совет, помогавший спастись, когда шансов на это почти не оставалось, или выиграть схватку в миг, когда противник собирался запеть победную песнь. Интуиция каким-то своим способом определила: нет, эти двое коротко замкнуты друг на друга, они не по твою душу, они тебя даже не замечают, ты для них просто не существуешь – хотя разделяет вас всего лишь несколько шагов. Так что и ты сам можешь вести себя таким же образом: не замечай парочку, чтобы не нарушить их одиночества, которым они наслаждаются сейчас.

Ястреб почти так и поступил; «почти» – потому что профессиональный инстинкт все-таки заставил его, поравнявшись и вежливо посторонившись, чтобы не стеснить встречных на узком тротуаре, все же выстрелить взглядом в лицо женщины, сразу же – в ее спутника, – и вот они оказались уже за спиной. Ястреб мгновенно повернулся и, не ломая ритма, сделал несколько шагов пятясь; то был привычный прием, чтобы предупредить возможное нападение сзади. Но разминувшиеся с ним люди продолжали идти своей дорогой – и только женщина на мгновение обернулась, глянула на него через плечо, он успел зафиксировать ее слегка приподнявшиеся, словно в удивлении, брови.

«Стой. Где-то эти глаза мне уже встречались. Только где и когда? Вот память стала – как решето. Ну-ка, милая, оглянись еще разок – чего тебе стоит?»

Но никакого продолжения не последовало, парочка удалялась, и еще через несколько шагов Ястреб тоже повернулся, не прекращая движения, и дальше шагал уже нормально, выдерживая темп до самого крыльца.

Лениво поворачиваясь под душем, он проиграл в памяти этот эпизодик – просто так, по привычке, ничего интересного ведь в нем не было. Или все же?

Знакомые глаза? Да, в тот миг так показалось. Но сейчас уже возникли сомнения. При таком освещении… А может быть, пресловутое deja vu?

Женщина обладала по меньшей мере двумя достоинствами: молодостью и красотой. Но в этом не усматривалось ни опасности, ни даже враждебного замысла.

Хотя, безусловно, такая случайная встреча может нарушить настроенность на решение профессиональной задачи. Способствует появлению некоей зависти: почему это не я рядом с нею, а какой-то неприятный тип – за какие такие заслуги ему это дано? Вслед за этим может нахлынуть жалость к самому себе: а ты вот уже сколько времени один, и не видно даже никого, с кем хотелось бы встретиться более одного раза, – никого, кто сказал хотя бы: «Милый, и как ты можешь существовать в таком ералаше, или, если точнее, бардаке?» Подобные эмоции расслабляют и влияют на качество работы. Мешают спокойно и аналитически думать. И тем не менее – никто не станет всерьез предполагать, что подобные встречи организуются именно с целью повлиять на ясность мышления известного розыскника. Куда проще – пристукнуть его. Если он, конечно, позволит.

Нет, с девушкой все в порядке. А вот в отношении ее спутника у Ястреба такой уверенности вовсе не было. Скорее наоборот: возникла какая-то более глубокая заноза. И она-то грозила отвлечь от нужных деловых рассуждений куда больше, чем милое личико в уличной полумгле.

Ястреб не очень четко разглядел лицо мужчины: слишком мало было и времени, и, главное, света. Но тем не менее откуда-то из подсознания выплыла уверенность: этого человека Ястреб видел раньше. Встречал. И не раз. Хотя со спины он выглядел совершенно незнакомым (узнавание при взгляде в спину уходящему было полезной способностью Ястреба; спины он различал так же отчетливо, как лица). Зато лицо определенно было видено и раньше.

А вот где и когда – совершенно не пропечатывалось. Не приходило на память никакой конкретной обстановки. Времени. Содержания встреч. Получалась бессмыслица: встречал часто – но как бы нигде и никогда.

Это и было занозой.

И действительно, помешало ему перед сном спокойно и неспешно поразмышлять о предстоящих делах. Что основательно испортило Ястребу настроение.