Тупиковый вариант   ::   Мартин Джордж

Он зачем-то начал сдерживать контратаку на ферзевом фланге, в конце концов сделал неуверенный ход и потерял темп. Весселер усилил давление, перебросив на ферзевый фланг еще одну фигуру, а Банниш вместо того чтобы развивать преимущество на королевском, продолжал обороняться. Вскоре преимущество растаяло, атака захлебнулась, и Весселер, конечно, додавил противника.

Даже сейчас, через десять лет, рассказывая о той партии, Питер почувствовал горечь разочарования.

— В общем, мы проиграли два с половиной на полтора, а Чикаго остался чемпионом. Сам Весселер потом признался, что проиграл бы, возьми Банниш пешку конем. Эх, проклятие!

— Ничего особенного. Вы проиграли, просто-напросто проиграли, вот и все.

— Еще чуть-чуть, и выиграли бы.

— Чуть-чуть не считается, — проворковала Кэти. — Либо выиграли, либо нет. Оказывается, ты уже тогда был неудачником, дорогой. Знать бы об этом раньше…

— Не я, черт побери, а Банниш! — возмутился Питер. — И кстати, это было вполне в его духе. Несмотря на свою первую категорию и знаменитую память, как командный игрок он не стоил ничего. Ты себе не представляешь, сколько он продул партий, играя за сборную. Лишь только противник усиливал натиск — все, сливай воду: Банниш непременно пасовал. Но та партия с Весселером… Меня до сих пор трясет. Я его чуть не убил. И при этом еще вечно корчил из себя невесть что, высокомерный засранец.

Кэти развеселилась.

— Как приятно быть зваными в гости к высокомерному засранцу!

— Ну, все-таки столько лет прошло. Может, он изменился. А хоть бы и нет — он нынче мультимиллионер. Король электроники. Кроме того, мне хочется повидать Экса со Стивом; Банниш сказал, что они обязательно будут.

— Чудесно! — воскликнула Кэти. — Нельзя упускать такого случая. Мне выпала редкая честь — провести четыре дня в компании засранца-миллионера и трех неудачников. Вперед!

Питер сжал челюсти и вдавил педаль акселератора. Дорога пошла под уклон. «Тойота» клюнула носом и, все громче дребезжа, помчалась вниз. «Ну вот, теперь только вниз да вниз, — подумал Питер. — Прямо как моя треклятая жизнь».

Им все-таки пришлось преодолеть еще четыре мили подъема по частной подъездной дороге, прежде чем впереди показалась цель путешествия. Десять лет скитаний по дешевым квартирам не дали потускнеть мечте о собственном доме, и сейчас Питер с одного взгляда определил, что лицезреет образец недвижимого имущества стоимостью в три миллиона. Трехэтажный особняк на горе, построенный из местного камня и натурального дерева, казался неотъемлемой частью ландшафта. Особенно эффектно смотрелись окна, застекленные дымчатыми стеклами-«хамелеонами». Пожалуй, только огромная оранжерея немного нарушала общий романтический стиль.

Под домом размещался гараж на четыре машины, врезанный в склон горы. Для «тойоты» нашлось последнее свободное место между новеньким серебристым «кадиллаком» «Сивилла», очевидно, хозяйским, и явно ему не принадлежавшим древним, обшарпанным «жуком-фольксвагеном». Когда Питер вынимал ключ из замка зажигания, свет вдруг померк. Кэти обернулась — величественный горный пейзаж закрыли автоматически сработавшие ворота гаража. Створки сомкнулись с громким металлическим лязгом.

— О нашем приезде уже знают, — констатировала она.

— Доставай чемоданы, — проворчал Питер.

Найдя в глубине гаража лифт, они вошли в кабину, и Питер ткнул в верхнюю из двух кнопок. Кабина поднялась, дверцы вновь открылись, и гости очутились в обширном зале под сводчатой застекленной крышей. Питер скептически воззрился на буйную комнатную зелень, толстые бурые ковры, роскошную деревянную обшивку стен и книжные полки, забитые томами в кожаных переплетах. Довершали интерьер огромный камин и Эдвард Колин Стюарт, который, услышав шум лифта, поднялся из кресла в противоположном конце гостиной.