Участь Эшеров   ::   Мак-Каммон Роберт

- В углу, - бармен кивком указал на одиноко сидящего человека, старательно пишущего что-то при свете масляного светильника, в котором коптила ворвань. - Надеюсь, вы не представитель закона?

- Нет.

- Не причиняйте ему вреда. Он, знаете ли, наш американский Шекспир.

- Нет, не знаю. - Джентльмен поднял трость, и бармен быстро сгреб монету.

Джентльмен в черном намеренно медленно подошел к одинокому человеку, пишущему рядом со светильником. На грубом дощатом столе перед писателем стояла чернильница и лежала стопка дешевой бледно-голубой бумаги для письма. Рядом стояли полупустая бутылка шерри и грязный стакан. Скомканные испорченные листы были разбросаны по полу. Писатель, бледный, хрупкий человек со слезящимися серыми глазами, работал; перо, зажатое в тонкой нервной руке, быстро бегало по бумаге. По прекратил писать, подпер лоб кулаком и секунду сидел так без движения, словно у него в голове не было ни одной мысли. Вдруг он нахмурился, желчно выругавшись, скомкал лист и швырнул его на пол, где тот ударился о ботинок джентльмена.

Писатель поднял взгляд, озадаченно моргнул, на лбу и щеках его выступила лихорадочная испарина.

- Мистер Эдгар По? - тихо спросил джентльмен в черном.

- Да, - ответил писатель; болезнь и шерри сделали его голос глухим, а речь - невнятной. - А вы кто?

- С некоторых пор мне очень хотелось повстречаться с вами... сэр. Могу я сесть?

По пожал плечами и махнул в сторону кресла. Под глазами у него были большие синие отеки, губы серые и дряблые. Дешевый коричневый костюм был в грязи. Белая льняная сорочка и изношенный черный галстук усеяны винными пятнами. Потертые манжеты делали его похожим на бедного школяра. От него веяло жаром, порой его пробирала дрожь, и тогда он откладывал перо и подносил дрожащую руку ко лбу. Темные волосы были влажными от испарины, бисеринки пота блестели в желтоватом свете горящей ворвани. По сильно и громко закашлялся.

- Простите, - сказал он. - Я болен.

Мужчина аккуратно, стараясь не задеть чернильницу или бумагу, положил свою трость на стол и сел в кресло. Сразу же возле него появилась дородная барменша спросить, что их милость желает, но он отослал ее легким движением руки.

- Вам следует попробовать здешнее амонтильядо, сэр, - сказал ему По. - Оно зажигает искру разума, а на худой конец согревает желудок в сырую ночь. Извините меня, сэр. Вы видите, я работаю. - Он прищурил глаза, пытаясь сфокусировать взгляд на джентльмене. - Как, вы сказали, ваше имя?

- Мое имя, - сказал джентльмен в черном, - Хадсон Эшер. Родерик Эшер был моим братом.

По на мгновение застыл с полуоткрытым ртом, слабо вздохнул, а затем разразился громким смехом. Он смеялся, пока смех не перешел в кашель и По не осознал, что может задохнуться.

Овладев собой, он вытер слезящиеся от смеха глаза, еще раз закашлялся и плеснул себе в стакан шерри.

- Это отличная шутка! Примите мои поздравления, сэр! Теперь можете вернуть свой наряд в магазин костюмера и скажите моему дорогому другу преподобному Грисволду, что попытка уморить меня смехом почти удалась! Скажите ему, что столь милого розыгрыша я никогда не забуду! - По набрал полный рот шерри, серые глаза заблестели на болезненно-бледном лице. - О, нет - стойте! Я ему еще кое-что передам! Знаете ли вы, мой дорогой "мистер Эшер", что я сейчас пишу? - По пьяно ухмыльнулся и постучал по исписанным страницам. - Это _ш_е_д_е_в_р_, сэр! Лучшее, что я написал! Взгляд на сущность самого Господа Бога! Все здесь, все... - Он зажал страницы в руке и с хитрой ухмылкой прижал их к своей груди. - Этот _т_р_у_д_ поставит Эдгара По в один ряд с Диккенсом и Готорном! Конечно, все мы ослепли от сияния этого светоча литературы, преподобного Грисволда, но я с этим еще поспорю!

Он помахал страницами перед лицом собеседника. На листках, казалось, не было ничего, кроме расплывшихся клякс и пятен шерри.