Верю, судьба!   ::   Белецкая Екатерина

Где-то у горизонта небо и вода сливались, и взгляд помимо воли стремился в эту даль, по уходящей в никуда закатной солнечной дорожке.

Все расположились на песке, под легким тентом из материи. Чуть позже Лин встал, ходил в дом и вернулся с гитарой.

Нарелин и Клео улеглись на песок.

- А иногда он выходит на порог своего дома, по вечерам, и долго-долго сидит один, - тихо говорил Пятый. - И смотрит в небо, словно ждет чего-то. Но ничего, конечно, не происходит, потому что уже не имеет права произойти.

Лин тихонько наигрывал что-то, видимо, ему было неважно, слышит его кто-нибудь или нет, поэтому пел он негромко, словно про себя. Спокойная, неторопливая мелодия плыла над застывшим в безветрии морем, и сейчас уже можно было различить слова:

Быколай Оптоед совсем не знал молодежь,

Быколай Оптоед был в бегах за грабеж.

Но он побил лицо лифтом, он вышел в январь,

Он сосал бирюзу и ел кусками янтарь,

Океан пел, как лошадь, глядящая в зубы коню.

Он сжег офис Лукойл вместе с бензоколонкой,

Без причин, просто так,

Из уваженья к огню… [2]