Волшебная реликвия   ::   Кацура Александр

 — Вздор! Это не мальчишки!

— А кто же? — глупо улыбаясь, спросил солдат.

— Это доблестные защитники родины и его величества короля. Или я не прав? — И вот тут карий зрачок начал описывать страшные круги.

Солдат притих. Оба паренька — и темно-русый, и черноволосый — по-прежнему безмолвствовали.

— Вы, безусловно, правы, дорогой сержант! — Из-за поворота показался невысокий военный с тщательно подстриженными усами. — Правы, как никогда.

— О да, господин капрал, конечно же, я прав. Тогда почему, черт их дери, — сержант гневно оглянулся на каптенармуса, который, как обычно, шествовал за ним следом, — они в каком-то штатском рванье, а не в наших славных мундирах? Где их шпаги? Фузеи? И где их жалованье?

В руках у каптенармуса, худого малого в мешковатом мундире и с печалью во взоре, как по волшебству оказались два маленьких кожаных мешочка. Он ловко кинул их обеими руками, так, словно швырнул гранаты. От неожиданности Арик схватил один мешочек, а Галик поймал второй.

— Вы поняли, парни, что произошло? — Сержант наконец позволил себе широкую грозную улыбку. — Вы зачислены в мою роту. Это ваше жалованье за три месяца вперед. Завтра примете присягу и все такое прочее.

Тяжелые мешочки жгли руки молодым людям, но бросить их на землю они не решились.

— Понятно? — закричал сержант страшным голосом.

— Вполне, — тихо сказал Арик.

— Куда уж понятней, — пробормотал Галик.

— Не по форме отвечают, — криво улыбнулся капрал.

— Научим, господин капрал. — Сержант не отводил цепкого взора от двух переминавшихся с ноги на ногу крестьянских парней — один был в лаптях, а другой в латаных-перелатаных башмаках, сшитых еще по моде прошлого века.

— Надеюсь, — сказал капрал и удалился, изящно переставляя ноги в начищенных сапогах на высоких каблуках и с маленькими серебряными шпорами.

— Да, кстати, а из-за чего у вас вышла баталия? — Сержант устремил грозный взгляд на слегка помятого солдата.

Тот пожал плечами, пожирая честными глазами своего сержанта.

— Так чем ты, говоришь, здесь занимался?

— Заготовлял провиант для ротной кухни. — Солдат вытянулся во фрунт.

— Допустим. А драка из-за чего? — Сержант повернулся к парням.

— Да из-за Жана-наглеца, — простодушно ответил Арик.

— Что?! Кто этот Жан?

— Это наш петух, — пояснил Галик.

— Ха! Ну и имечко! Отчего такое?

— Когда в саду накрывают стол для обеда, — охотно пояснил Галик, — петух непременно вскочит на стол, гуляет среди тарелок и вовсю поет-заливается, пока ему поклевать не дадут — семечек или изюма.

— Ну и ну! — удивился сержант.

— Изюм он очень уважает, — добавил осмелевший Арик. — А вообще он у нас всеобщий любимец. Поет — ну что твой соловей! Так что он у нас для супа не предназначен.

— Охранную грамоту, стало быть, петуху выдали? Забавно! Ловкачи! Ладно, умники. Про петуха забыть! И про суп тоже. Вы теперь солдаты его величества короля. Захочет ваш командир — будете есть и петушатину, и свинину. И даже баранину. Не заслужите — посадит на овес и перловку. Ясно?

Сержант продолжал вращать своим страшным левым глазом, который грозно сверкал и не обещал ничего хорошего. Он делал это так долго, что даже устал.

— Вот Валик молодец, спрятался, — тихо пробормотал Арик. — А то бы и его загребли.

— Уметь надо, — прошептал в ответ Галик.

А солдат, которому так и не удалось завладеть петухом по кличке Жан-наглец, посмотрел на двух новобранцев долгим мрачным взором и загадочно ухмыльнулся.* * *

Повернувшись к своему сопровождению, сержант негромко отдал какой-то приказ, и все двинулись в сторону площади, на которой рядом с опустевшими бочками работал пункт приема добровольцев. Только вот добровольцев в Залесье не нашлось.