Вызов   ::   Валентинов Андрей

Это мы узнали недавно… Поэтому тебя и оставили в покое. Но ведь еще неделя-другая – и на тебя выйдут. И тогда…

Петр Андреевич покачал головой, но Келюс и так понимал, что будет «тогда».

– Есть еще один путь, – медленно произнес он, пристально глядя на внезапно объявившегося родственника, – я отдам все это добро в прессу. Сейчас не тридцать седьмой год. И даже не восемьдесят пятый. Напечатают…

Гость молчал, глядя себе куда-то под ноги, и было непонятно, слушает он или нет.

– Хотя бы бумаженцию из папки восемь, – продолжал Николай, – биографию Вождя. Знаете такую?

– Написана в одна тысяча девятьсот двадцать пятом году. Два экземпляра… С пометками Генерального, – негромко ответил Петр Андреевич.

– Ну вот видите! Забавная биография, правда? И родился вождь не двадцать второго, а двенадцатого апреля, и звали его, оказывается, Николаем…

– В словаре «Гранат» он тоже Николай, – пожал плечами Петр Андреевич. – И кто на это обратил внимание?

– Да, но там не сказано, что Вождь, оказывается, не скончался на посту державы в двадцать четвертом, а тихо-мирно умер от тифа в январе одна тысяча восемьсот девяносто третьего года в городе Самаре, – спокойно заметил Келюс, наблюдая за реакцией собеседника. – И там не было фотографии надгробной плиты с именем раба Божия Николая, умершего в двадцать три неполных года… А интересно, кто это умер в таком случае в двадцать четвертом? По-моему, это у вас называется Тайна Больших Мертвецов?

– Если ты читал резолюцию Генсека, – не поднимая глаз, ответил Петр Андреевич, – то можешь не сомневаться, что надгробная плита давно приведена в надлежащий вид… Это еще не Тайна Больших Мертвецов, Коля. Да и в газете все сие будет выглядеть бледно. Мало ли сейчас сплетен о Вожде?

– Ну тогда, может, читателей развлечет секретный протокол к советско-китайскому договору одна тысяча девятьсот пятидесятого года? Что было делать нашему гарнизону в Гималаях? Что мы там охраняли? Может быть, то, что называется «Оком Силы»?

– Такого термина там нет, – возразил гость, по-прежнему не глядя на Келюса.

– Зато есть Объект Один, – усмехнулся Лунин-младший. – И даже его карта, правда, в другой папке. В той самой, за которую убили вашего брата.

– Коля, – тихо, но настойчиво начал Петр Андреевич, – ты же ничего не можешь изменить! Ничего, понимаешь! Все эти разоблачения с тайными погребениями – это практически недоказуемо, поверь мне! Тем более что ты и сам даже теперь не можешь объяснить смысл этого. А насчет Объекта Один… Неужели ты не понял, насколько они всесильны? Даже если бы ты спрятал… или уничтожил Скантр Тернема, то только бы на время отсек Око Силы от Столицы… Ведь у них еще есть крымский филиал. У них много что еще есть, Коля! Ты не только не пробьешь сердце, ты даже не сможешь отрубить щупальца…

– Тогда зачем вы все это хотите скрыть? Зачем им помогать? Вообще, кто это «они»?

– Здесь эти бумаги сгинут, – покачал головой Петр Андреевич. – Быстро, без следа. И сгинут вместе с тобой. Там, у нас, они будут в безопасности и смогут еще пригодиться. Потом… Кто такие они? Коля, Коля, поверь мне, я и сам понимаю это не до конца! Лучше бы ты просто отдал мне бумаги… Ведь если мы вычислили тебя по скантру, то это сделают и другие.

Келюс понял: значок с усатым профилем имел, оказывается, самые разнообразные свойства.

– Он, может быть, еще и взрывается? – не без опаски поинтересовался Николай, думая, не лучше ли попросту выкинуть значок в мусоропровод.

– Нет, не взрывается. Насколько я знаю, он вообще неуничтожим. Я понимаю, о чем ты, Коля, думаешь, но не выбрасывай его. «Карман» тебе может еще пригодиться. Запомни на всякий случай: квартира номер двести одиннадцать. Это в соседнем подъезде.