Хлеб грядущего   ::   Шейкин Аскольд

Я поднес ветку к глазам, всмотрелся, пауки! Большие серые пауки! И значит, все эти бороды на обуглившихся деревьях - обычная паутина!

Она уже облепила крышу дома радиомаяка, переплела колючую проволоку забора вокруг него; достигая местами земли, свисала с изоляторов антенных растяжек. Я только свистнул: ну, ясно. После каждого дождя паутина закорачивает антенну. Маяк выходит из строя. Вот и вся разгадка.

Растяжки я очистил. Снял паутину с изгороди, со стен дома, с крыши. Работа это, видимо, зряшная, ибо старая гарь вокруг поляны кишит пауками. Они наползут опять.

Дмитрий Сергеевич, едва подошел к маяку, сел на пень, посмотрел на меня, и покачал головой - на большее сил у него не было.

Загнал оленей за изгородь - ягеля возле маяка все равно нет, - поставил палатку. В 0:30 свяжемся с базой, Утром пойдем назад.

9 сентября, 2 часа ночи.

В 0:30 связи не было. Как я ни бился, ни одного позывного не принял ни базовой рации, ни раций при партиях. Все молчат, как один. Дал радиограмму без связи: "Вас не слышу. Благополучно прибыли в район избы. Завтра выходим назад". Но выйдем ли? Дмитрий Сергеевич не может спать болят руки и ноги. Будет ли он в состоянии завтра хотя бы просто сидеть на олене?

И знаешь, такой тишины в эфире, как сейчас, я никогда не встречал. Разрядов и тех нет. На обычное непрохождение радиоволн это ничуть не похоже. Что же случилось? Ни Якутска в эфире нет, ни Москвы. Вообще ни одной радиостанции.

10 сентября, 8 утра.

В 6:30 дал по CQ [радиокод: "циркулярная, всем, всем"; в данном случае - всем радистам экспедиции], что Дмитрий Сергеевич тяжело болен. Может, услышит кто из ребят, передаст на базу. Болеет он странно. Пока лежит спокойно, все хорошо, едва напряжет хоть один мускул - судорога. О выходе с маяка нет и речи: он не может ни встать, ни сесть. В сотый раз перебираю аппаратуру - нигде не обрыва, ни пробоя, и мощность на антенне вполне приличная. Такого со мной еще никогда не было, хотя на Севере я уже третий сезон, да прибавь сюда еще два года армии. Там ведь я тоже работал на рации.

Просто волосы дыбом встают.

11 сентября, 10 утра.

Я разгадал: пауки питаются радиоволнами! Ты ведь помнишь - я с детства натуралист. Я взял у Дмитрия Сергеевича бинокулярную лупу и рассмотрел точно. У этих пауков нет желудка. И не должно быть! Зачем? Если бы человек питался радиоволнами, разве ему требовался бы желудок?

Вернее - желудок есть, но только совсем микроскопический, неизмеримо меньших размеров, чем обычно у паука. И понятно: сколько там нужно превратить ему за всю свою жизнь, чтобы сформировать тело? Доли грамма, один грамм! Не больше.

Но для чего же тогда паутина? Не знаю. Может быть, ею они, словно антенной, улавливают электромагнитную энергию.

Идет ли у них в организме возобновление клеток, обмен веществ? Тоже не знаю. Надо специально исследовать их. Такой возможности у меня сейчас нет.

11 сентября, 14 часов.

Только что говорил с Дмитрием Сергеевичем. Он уже не может пошевелить даже пальцем. Я из ложки лью ему в рот теплый бульон. Он считает, что болен столбняком или бешенством. А я думаю, что его отравила вода, в которую он окунулся. Как только я взглянул тогда на микроозеро, она сразу показалась мне необычной - голубоватой и в то же время слегка как бы дымчатой, словно вобравшей в себя туман. Такой бывает жидкость в аккумуляторах. Да и сам Дмитрий Сергеевич тогда же сказал, что горячие источники часто имеют особый состав. Наверно, и в этом случае так. Значит, в будущем здесь будет строительство.

Когда я сообщил ему, что у пауков нет желудка и они, по-моему, питаются радиоволнами, он прошептал, что и человек часть энергии получает в виде лучей. Например, в виде тепла. Договорить он не смог. Он резко глотнул, его перекорежила судорога, а я беспомощно стоял над ним.