Завтра   ::   Бабкин Михаил

Потом попытался разглядеть телефонный номер звонившего на своем горящем зеленью табло. Номера не было. То есть циферки присутствовали, но мерцали все одновременно, перепрыгивали друг за дружкой. И, в конце концов, высветилась какая-то ерунда, куча восьмерок, насколько всего индикаторов и хватало.

- Ну вот, - обиделся Витек на, технику - а еще импорт. Надо же, в какой момент отказала! Хорошо было бы позвонить этому придурку и объяснить, что...

Тут телефон зазвонил снова. Да как-то необычно - "дзинь-бряк, дзинь-дзинь-бряк", весело так, призывно.

- Анечка! - нежно выдохнул Витя в трубку табачный дым.

- Да нет, это снова я, который придурок... Ты же это мне хотел сказать? с усмешкой сообщил бас. Витя задохнулся от телефонной наглости и не нашелся, что ответить. Обычно он соображал быстро, но сейчас что-то в нем заклинило.

- Тихо, тихо... - зашептала трубка, - мне уже некогда, несколько минут всего осталось. Значит, так: Анечка твоя сейчас к тебе придет, у нее сорвалось свидание с другим. А ты - не обижайся! - у нее запасной вариант. Поэтому не налегай на шампанское. И!.. Завтра, когда будешь идти с работы, хорошенько смотри вокруг и под ноги. На трамвайной остановке найдешь... - бас запнулся, ...триста долларов. Чао, мне пора! - и, сдавленно:

- Не дрожи, Витухарий! - в трубке электронно свистнуло и возник длинный гудок свободной линии.

Витек осторожно, двумя пальцами, опустил трубку на рычажки, в затруднении прикусил палец. На табло номероопределителя все еще горели восьмерки. И тут Витя разразился ужасным матом. Конечно! Кто-то из своих решил над ним поизголяться! Ладно, он еще доберется до них, пусть они идут туда-сюда и в хрен-батьку-матку...

В дверной звонок ласково поцарапались. Витек осекся, наступил левой на правую и открыл, и растаял:

- Анечка! Лапушка! - и забыл дурацкий звонок. До поры, до времени.

Следующий день опять был суматошным, но солнечным и жарким. Витя заключил выгодный контракт, договорился с нужными людьми о нужных поставках, поговорил с Анечкой ("Како-ой вечер! Лапочка, денечек ты мой майский!") и ни разу не вспомнил о том придурке с индикаторными восьмерками.

Удар судьбы, легкий и даже поначалу немного приятный, как первый укус грозового ветра в лютую жару, состоялся на трамвайной остановке. Обычно Витя ездил домой на такси или с Петей, соседом при "Жигулях", но сегодня как то не вышло ни с тем, ни с другим. В общем, решил Витек добраться домой простенько, как все смертные, на общественном транспорте.

На остановке было людно, но минут через пять рассосалось, как после телесеанса Кашпировского - автобусы шли один за другим, но не те, которые были Вите нужны. От скуки Витек одел черные очки с фирменной блямбой почти напротив зрачка, закурил "Пэл Мэл" и стал оглядываться на девушек. Ах, девушки! Нарядные, пестрые, длинноногие, иногда пышногрудые, иногда красивые или не очень, но молодые, юные ля-фамочки!

На скамейке рядом лежал "Крокодил". Свежий, не затрепанный. Витя нехотя взял его полистать. Так, от нечего делать. Не "Плэйбой", чай... Между страниц, зацепившись уголком за скрепку, лежал серый казенный конверт. В конверте триста долларов. Шестью бумажками. Витя снял очки, несколько раз пересчитал деньги, спрятал их в карман и пошел домой пешком.

В каком-то сонном состоянии он взял почту, на лифте поднялся выше своего этажа и несколько минут открывал чужую квартиру своим ключом. Правда, скоро опомнился и, чертыхаясь, быстро ретировался вниз: Витин сосед был горяч, вспыльчив, всюду видел интриги и покушения на честь своей жены, а потому часто напивался и жестоко бил всех подозрительных. Вите очень не хотелось попасть в их разряд.