Женить нельзя помиловать   ::   Шторм Вячеслав

Подергав немного за шнурок дверного колокольчика и не дождавшись эффекта, Великий друид грозно пообещал дать дуба и вновь обратился вороном.

Все окна тоже оказались закрыты. Наглухо. Даже окно в его рабочем кабинете, в который посторонним входить .вообще категорически воспрещалось.

Спустившись обратно на землю и выпалив витиеватое ругательство, подслушанное у М'Чуринга, когда достойный подвижник пытался выбраться из-под арбузов, Мунин зловеще произнес: «Ну погодите же!» — и принялся колдовать:

Гидрид, сульфид,

Нитрит, пестицид!

Хлорофилл и перегной!

Друг за дружку встань горой!

Будем дерево качать,

Недостойных выгонять,

Призываю от души:

Ну-ка, дерево, пляши!

Сначала не происходило ничего. Потом ветви Дубобаба вздрогнули, зашелестели листвой, из земли показались могучие корни, и лесной исполин, поскрипывая, пустился в пляс. Мунин злорадно потер руки, услышав, как сладострастные звуки наверху сначала смолкли, а потом сменились воплями ужаса.

Через несколько мгновений распахнулось окно и показалась растрепанная голова девушки.

— Дядюшка Мунин! Прекрати!

— Ась? — Великий друид приложил руку к уху, мастерски изображая глухоту. — Чего?

— Хватит!

— Ничего не слышу!

Еще через пару минут широко открылась дверь и из нее кубарем выкатился молодой человек. Весь его костюм составляли щегольские кружевные подштанники, надетые задом наперед. Мунин отвесил незваному гостю изысканный поклон. Это окончательно добило незадачливого любовника. Влетев на спину очумевшего от ужаса драконозавра, парень что было сил всадил ему пятки в бока и погнал прочь. Вслед ему несся издевательский смех Великого друида.

Полюбовавшись немного на позорное бегство пришельца, Мунин вытер набежавшие от смеха слезы, в последний раз хрюкнул: «Ох, дуба дам!» и прочел контрзаклинание:

Хватит, деревце, скакать!

Хватит корни задирать!

Наплясалось? Ныне стой,

Словно лист перед травой!

Подождав, пока его живой дом вновь станет неподвижным, Великий друид степенно поправил на плечах плащ и ступил на порог.

Разумеется, после пляски внутри царил полнейший разгром, но даже такого аккуратиста, как Мунин, это не особенно смущало. Во-первых, игра стоила свеч, а во-вторых, он точно знал, кто именно всю ближайшую неделю будет наводить здесь порядок.

— Здравствуй, дядюшка Мунин!

В отличие от хозяина высокомерного драконозавра и кружевных подштанников, на девушке одежды не было вовсе. И каждая клеточка ее прекрасного тела обещала Великому друиду грандиозный скандал.

— Привет, Барби! — беззаботно отозвался Мунин, демонстративно не обращая внимания на тон любимой племянницы. — Ты бы накинула на себя чего-нибудь, а то, неровен час, простудишься… — и, не дав опомниться, продолжил: — Да и мне надо с дороги умыться-переодеться. Так что приходи через полчаса в мой кабинет — там и потолкуем.

Несколько мгновений казалось, что обнаженная красавица не сдержится и начнет разговор прямо сейчас. Но во взгляде Мунина Дубадама было нечто такое, от чего Барби лишь возмущенно фыркнула и, повернувшись так резко, что ее пышные волосы взвились вокруг головы золотистым облаком, побежала вверх по лестнице. Дядя, посмеиваясь, двинулся за ней следом.