Зима над миром :: Андерсон Пол
Страница: 2 из 106 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕЛюбовь моя, замок бессмертных веков 05.07.10 - 09:43 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Згано и Кириана попросили доставить его в Совиный Крик как можно быстрее, как только спешный гонец привез Доний весть, что Касиру едет дилижансом в Фульд, поэтому в дороге они не охотились, а загрузили вьючную лошадь мясом, медом и сушеными фруктами. Вторая лошадь везла палатку нельзя же заставлять горожанина спать в мешке прямо под открытым небом; третья — пожитки Касиру. Четвертая, без поклажи, оставалась в запасе на всякий случай — опять-таки ради гостя; больше запасных лошадей не было: пешему горожанину не угнаться за рогавиками. За этот день они трижды видели дымок от жилья, и Касиру спрашивал, не это ли цель их пути. Спутники отвечали «нет». Общаться им было трудно — он плохо знал их язык, они — его. Беседа велась в основном на рагидийском, которым Касиру владел бегло, а они — достаточно для торговых или военных целей. Кое-как они объяснили ему, что тут живут те, кто принадлежит к сообществу Доний (более близкого перевода слова «горозди» найти они не могли), и что это семейное сообщество — самое большое во всем Херваре. Касиру счел, что все это — владения Доний, поскольку она, как он понял, каким-то не совсем ясным ему образом возглавляла сообщество. Наконец, когда всадники поднялись на очередную возвышенность, Згано, указывая вперед, крикнул с усмешкой: «вон оно!», ударил лошадь пятками и с воплем понесся вниз. Кириан затрусил следом, показывая дорогу гостю и вьючным лошадям. Касиру напряг зрение. В распадке уже стояли сумерки. Холм, на который они въехали, справа бугрился, переходя на севере в огромную крепкую стену. Это, без сомнения, были развалины древнего города — Касиру казалось, что он различает меж деревьев и кустов следы раскопок. К югу и западу местность была ровнее, но там защитой от ветра служил густой покров вечнозеленой растительности на берегах Жеребячьей реки. Касиру смотрел с вершины через серо-стальной застывший поток на бесконечные снега, розовые от заходящего солнца. Дальше кругозор замыкался. Ну что ж — сюда хотя бы не проникает проклятый леденящий ветер, и конец пути уже близок. Высокие березы осеняли зимовье. Его постройки образовывали обширный четырехугольник, вымощенный внутри. Касиру казалось, что он различает амбары, коптильню, мастерские, а также конюшню, псарню и соколиный вольер помещения для тех трех видов животных, которых разводили рогавики. Службы были бревенчатые, под дерновыми крышами, но прочные. Жилой дом занимал целиком одну сторону двора — длинный, широкий, но низкий, ниже служб. Это объяснялось тем, что большая его часть помещалась под землей, а бревенчатые стены служили только световой надстройкой. На крыше торчало множество труб, две из них дымили. На южной стороне чернел за стеклом большой плоский солнечный коллектор, сделанный в Арваннете. В середине двора, как скелет, возвышался ветряк рагидийского производства. Собаки бросились навстречу — кого приветствовать, кого облаять. Высокие, серые, поджарые, они напоминали своих диких сородичей. Из их пастей валил пар, инеем оседая на мордах. Згано унял их. Открылась дверь выступающих наружу сеней, и мужчина, черный на фоне желтого света, поздоровался с приезжими. По лестнице вниз он провел их в переднюю, а оттуда — в большую горницу. Ногам было тепло на дощатом полу, устланном где шкурами, где привозными коврами. Раздвижные перегородки были отделаны причудливой резьбой и ярко раскрашены. На побеленных земляных стенах среди росписи, изображающей зверей, растения и стихии, сверкало оружие. На полках стояли ряды книг; от рагидийской печи, выложенной красивыми изразцами, шло тепло; освещало горницу около дюжины привезенных с юга масляных ламп. Среди плодов и зелени, гроздьями свисавших со стропил, помещались цветочные саше для освежения воздуха. Когда вошли путники, одна из девушек отложила в сторону струнный инструмент с выгнутой декой, на котором только что играла мелодичную песню. Последние ноты ещё висели в воздухе, скорее заунывные, чем бравурные. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|