Золотой ключ. Том 1   ::   Робертсон Дженнифер

Но при этом все знали: сколь ни славен род Грихальва, в нем еще не было никого талантливее Сарио. Воистину он обладал Даром. Непознанным, непризнанным, даже неподтвержденным. И все же несомненным для всех. По крайней мере для Сааведры, так и сказавшей ему однажды… Задолго до того, как он прочитал те же слова в глазах учителей, ибо муалимы о таких вещах не говорят.

Да, быть ему мастером-иллюстратором, Вьехо Фрато… Да и как иначе? Пусть Сарио юн, пусть никто не желает признавать его Дар — но он есть, и он переполняет все его существо.

Быть ему и Верховным иллюстратором. Он гордо вскинул голову. “Я знаю, кто я. Я знаю, кем я стану!"

Сааведра поморщилась. И отвернулась от нарисованного лица — потому что живое требовало к себе внимания.

— Ну ладно, — сказала она.

Он победил. Он всегда побеждал. И так будет впредь. Никто не знает, как его обуздать. Даже муалимы не знают и ломают голову над этим.

* * *



Мужчина поспешно схватил за руку ребенка.

— Алехандро, сюда. Пройди вот здесь, видишь? Нет, канделябр оставь в покое… Прошу тебя, иди сюда. Не трогай список экскурсоводов, кураторрио тебе не понадобятся. Мы с тобой вполне обойдемся без них… Сюда, Алехандро. На этих стенах — портреты рода до'Веррада, все они — твои родственники. Если уж на то пошло, при желании ты увидишь себя, как в зеркале, на любой из этих картин. Взгляни-ка… Видишь?

Мужчина ждал. Ему не внимали.

— Алехандро!

Да что с этим мальчиком? Не слышит спросонья, что ли?

— Алехандро Бальтран Эдоард Алессио до'Веррада, окажи любезность, слушай меня внимательно.

— Патро? — услышал он наконец.

Значит, слух в порядке, виновата его вечная рассеянность. Это возрастное, точнее, детское. А впрочем, чего он еще ожидал? Разве это не его сын?

Его. Да, Матра Дольча! Детство детством, но у мальчика есть обязанности. Вернее, появятся в один прекрасный день. А сейчас Алехандро слишком рассеян, слишком несобран, сейчас надо спокойно и терпеливо открывать ему глаза на мир. Но — исподволь, деликатно. Со временем перед ним целиком развернется великое полотно истории, вновь разыграются знаменитые сражения, пышным цветом расцветет генеалогическое древо…

Отец, погруженный в раздумья, вздохнул. Сыну — наследнику герцога — без этих знаний не обойтись. И пусть кажется, что отцовские старания не дают плодов — капля камень точит.

— А это “Женитьбы”… Алехандро!

Ну что за ребенок? Секунды на месте не постоит. Достаточно любого пустяка, чтобы отвлечься — к примеру, почувствовать аппетит. Конечно, гораздо интереснее носиться сломя голову, чем внимать скучной лекции под сводами Галиерры Веррада. “Особенно когда лекцию читает отец”, — подумал он уничижительно.

И в этот момент беспокойный взгляд мальчика поймал стайку детей примерно его возраста — как голодные борзые щенки на дворе, маялись они в высоком фойе Галиерры. Конечно, никого из них не пустят в залы, пока не уйдут герцог с сыном. Бальтран до'Веррада заметил худощавого мужчину средних лет; он неколебимо стоял в дверях, золото на высоком вороте внушало детям робость и удерживало их на почтительном расстоянии от дверей. Но они поедали глазами тех, кому было дозволено больше, чем им. А Алехандро смотрел на них.

Матра Дольча, да у этого мальчишки терпения не больше, чем у комара. Отец криво улыбнулся и похлопал широкой, сверкающей перстнями рукой по кудрявой голове сына, запустил сильные шершавые пальцы в растрепанные черные волосы, и голове ничего больше не оставалось, как повернуться на тонкой шее туда, куда хотел герцог.

— Алехандро.

— Патро?

— Это всего-навсего дети из рода Грихальва. Ты заметил золотую цепь у их воспитателя? А кулон?

Алехандро пожал плечами. Ему до смерти прискучили разговоры о незнакомых людях и кулонах.

— Комарик, это Чиееа до'Орро. Золотой Ключ.