Wing Commander: Рейд обреченных   ::   Дмитрий Виконтов

В коридоре послышались чьи-то шаги, а мигом спустя разума До'оша коснулось уже знакомое чувство; Вэракк тоже почувствовал это и вопросительно посмотрел на Леа, как раз появившуюся в проеме с перекошенным от бешенства лицом.

– В чем дело, Леа?

– У Ямахта новый приступ, а все запасы кончились! Латосс и Агетта отправились к людям, но вряд ли они чего-то добьются - вы же знаете…

– Знаю! - выдохнул Вэракк, сжимая громадные кулаки. - Что, у нас совсем ничего нет?

– Есть крохи болеутоляющих и немного витаминов, - чуть-чуть успокоившись, сообщила Леа. - Рокахх пытается сделать какой-то антибиотик, но даже в случае успеха он справиться не раньше утра. А Ямахт может не прожить столько, отец.

– Про что это вы? - не выдержал До'ош. Отец и дочь (а теперь, когда они стояли рядом, даже сомнений не могло возникнуть в их родстве) переглянулись.

– У нас с людьми несколько сложные отношения, - с горькой усмешкой сказал Вэракк. - В данный момент мы сидим на голодном пайке.

– Люди не дают нам почти ничего, - сердито бросила Леа. - Ни медикаментов, ни перевязочных материалов, ни средств диагностики, и сами не спешат заниматься нашими больными! Не налажена санитария, нет нормальных жилищ - только эти холодные и сырые бункера; поступает очень низкокалорийная и бедная витаминами пища, да и той мало. У Ямахта обширные лучевые ожоги и заражение крови, а мы можем только менять ему холодные компрессы да вовремя кормить!

– Да он же умрет! - выкрикнул До'ош, резко отшвыривая в сторону тонкое покрывало. Глаза Леа, несмотря на душившую ее ярость, восхищенно блеснули, когда она увидела обнаженное стройное тело молодого килрача; даже великан Вэракк одобрительно кивнул. - Как люди могут…

– Они много чего могут! Пока они победители и могут делать все, что им взбредет в голову, а любви к нам у них нет ни на грош. Впрочем, тут мы ничего не сделаем, а вот с Ямахтом надо что-то решать. Он в сознании?

– Нет и уже давно, Вэракк. Рокахх считает, что он проживет еще максимум день - если Ушедшие будут милостивы.

– Я должен быть около него, - До'ош содрогнулся, представив, что ко всем страданиям неизвестного ему Ямахта может добавиться смерть без Слова Стражей Небес и Зова к Ушедшим; кроме того, нелишним было бы взглянуть на больного - вдруг, помоги ему Ушедшие, он придумает что-то. Хотя, что придумаешь с глубокими лучевыми ожогами осложненными заражением крови? - Здесь есть какая-то одежда?

Леа молча показала на лежащий на полу сверток. В нем оказались далеко не новые мешковатые штаны черного цвета, грязно-серая рубашка без рукавов и прочные башмаки на застежках-"липучках". Ни нижнего белья, ни каких-либо средств ухода за собой в свертке не было, чего, впрочем, До'ош и не ожидал.

Вэракк, жестом предложив ему одеваться, тихо сказал что-то дочери, на что та ответила утвердительным кивком и быстро пошла наверх.

– У вас умная и чуткая дочь, Вэракк, - заметил До'ош, натягивая штаны.

– У нее большие способности, но она не пожелала следовать моим путем, - математик пожал плечами. - Она служит Залу Страсти при Храме Рогга. К счастью, во время нападения людей она уцелела, а потом попала в один лагерь со мною.

До'ош озадаченно моргнул, но ничего не сказал. В словах Вэракка явно читалась гордость - и это понятно: служба любому из Залов в Доме Спокойствия требовала исключительных способностей, и требования к претенденту были крайне жестокие. Но тенью рядом с гордостью скользило легкая грусть, словно Вэракк рассчитывал на другой выбор дочери.

Вместе с Вэракком он вышел из бетонной коробки, в которой очнулся, и начал подниматься по узкому и низкому коридору; сперва До'ош старался не спешить, но вскоре понял, что то ли благодаря собственному здоровью, то ли милости Ушедших, последствия ранения полностью или почти полностью миновали, и он прибавил шагу.