Мои армейские истории   ::   Цимко Андрей

То, напротив штаба, у памятника известному полководцу Достоевскому, за одну ночь кранами убирают ставшими вдруг ненужными угловые мраморные тумбы (правда, ходили слухи, что их потом видели у него на даче). Нет, я не хочу сказать, что нам приходилось красить зеленкой траву, но вот перелопачивать прошлогодний снег - было дело. Для тех, кто не служил, поясняю: по весне снег становится грязно-серым, и иногда по утрам, одной из рот приходится его перелопачивать - тот, что внутри сугроба, белый, наружу, грязный - наоборот поглубже внутрь. Становится красиво, и боеготовность личного состава полка повышается. Так, по крайней мере, видимо, думал его командир.

А еще он очень любил цветы. За огромной клумбой перед КПП денно и нощно наблюдал один из дневальных и не дай бог, если количество цветков по каким-либо причинам уменьшилось! В журнале приема-передачи наряда по КПП записи тогда выглядели, например, так: На выезде - столько-то машин, система открывания ворот - в норме, состояние помещения КПП и прилегающей территории в порядке, за исключением: из 165 цветов клумбы завяли - 2, растоптано ночью неизвестным - 1, похищено ночью неизвестной - 1. Наряд не принят. Где потом доставал недостающие цветы сдающий наряд дежурный - бог весть, но наказание за подобные недостатки следовало самое суровое.

...Накануне, на вечерней поверке, старшина предупредил нас: завтра, как всегда неожиданно, в 12.00 будет учебная тревога. На следующий день, в назначенное время, мы в ожидании тусовались возле оружейной комнаты. Прозвучал сигнал, мы похватали автоматы, противогазы, и т.п., и бросились, каждый по своему боевому расчету по местам. Я выскочил из казармы. Невдалеке задумчиво прохаживался командир, ощупывая рыхлую землю, согретую весенними лучами солнца.

-- Стой! Ты кто? -- Сержант Огурцов, товарищ командир! Согласно боевого расчета по тревоге заменяю помощника дежурного по части! -- Отставить! Дуй ко мне в кабинет, там два ящика рассады, посади все перед штабом со стороны плаца.

Я стоял, переваривая полученный приказ. Он гаркнул, разозлившись:

-- Бегом!

Что ж, приказы не обсуждают, их выполняют. Есть такая профессия Родину защищать!

И я стал сажать цветы.

Задумчиво, со знанием дела, я прикидывал, куда лучше посадить вот эту большую луковку, а куда вот эту, поменьше. В одной руке у меня была лейка, которой я поливал каждую посадку, в другой - штык-нож, им я раскапывал ямки, потом аккуратно присыпал землицей. Для каждой луковки я старательно размечал места, чтобы, когда они зацветут, на газоне был правильный геометрический рисунок. Немного мешали: автомат за спиной, противогаз на левом боку, подсумок с магазинами для патронов - на правом, но помогало осознание важности приказа. Из окна с опаской на меня посматривал дежурный по части.

А в это время всюду стояла обычная кутерьма - носились солдаты, орали друг на друга офицеры, на полпути к воротам КПП заглох ЗИЛ с радиостанцией и все остальные машины уперлись ему в зад, разворачивались палатки, стоял топот пробегавших мимо меня взводов... На плацу, в двух шагах от меня, началось построение. Спиной я чувствовал озадаченные взгляды. Вот застыл батальон в строю. Причем, кажется, застыл он в буквальном смысле этого слова...

Тревогу наша рота тогда завалила полностью. В нормативные сроки некто не уложился, вся техника ломалась в самый ответственный момент. В приказе командира части по результатам тревоги нам был поставлен неуд. В числе нескольких, кому за успешное выполнение своих боевых задач была объявлена благодарность, была и моя фамилия.

Маразм крепчал...

7. ПО ЗАЯВКАМ РАДИОСЛУШАТЕЛЕЙ

Чтобы было понятно, что произошло на этот раз, утомлю читателя некоторым необходимым вступлением.